***

– Ты смотри, получилось!

Радостный вопль вернул меня в сознание.

– А я и не сомневалась!

Второй радостный вопль добавил к сознанию головную боль.

– Блин, рисковые мы всё-таки девки!

Третий радостный вопль сделал эту боль невыносимой.

– А помнишь, как она прыг…

– Да заткнитесь вы, – перебил я радостные вопли своим стоном. – И так башка раскалывается.

– Ну, это дело поправимое, – радостно сообщили мне. – Ты глазки только раскрой.

С превеликим трудом, практически пальцами я сумел разлепить неподдающиеся веки, и со сто пятой попытки сфокусировать зрение. Казалось, искорки в Лоиных глазах только и ждали момента, чтобы закружиться в неимоверно красивом и притягивающем хороводе. Постепенно острая головная боль сменилась на тупую. Тупая – на ноющую. Ноющая – на никакую.

– А теперь вернули меня обратно, – вместо спасибо сказал я, когда Лоя разорвала визуальный контакт.

– Нет, вы только посмотрите на него! – подпрыгнула Зара, прямо один в один, как её дочь. – Его только что с того света вытащили…

– Не с того, – перебил я Марину мать, – а с моего. Он вам не тот. А за то, что здоровье вернули, спасибо говорить не буду. Сами поломали, сами вернули. И давайте процесс возвращения назад не будем на этом останавливать.

– А если нет? – не успокоилась Зара. – Тогда что?

– Тогда…

– Хватит! – остановила препирательства Болотная. – Как дети. Помолчи, – продолжила она, затыкая мне рот, поняв, что её «хватит» на меня не действует. – Ты нам нужен здесь, и без тебя никак.

– А просто попросить? – спросил я на длительном выдохе через не менее длительную паузу.

– А мы что делали? – снова подпрыгнула Зара.

– Вы сначала Ита моего переманивали. Потом угрожали заткнуть рот и дать по голове. А потом все-таки дали, использовав мой диван, и перетащили сюда. Я, кажется, ничего не забыл?

– Да ты…

– Подожди, Зара, – тормознула подругу Лоя. – А ведь он прав. Мы же ему даже ничего не рассказали.

– А вам не кажется, – продолжила Болотная, – что это самоуверенная старость?

– Тогда у некоторых – беспардонная древность…

– Послушайте, – влез я в разгорающийся конфликт, – если закрыть глаза, то меня не покидает стойкое ощущение, что я разговариваю с вашими дочерьми и одной внучкой. О какой старости и древности вы здесь скандал начинаете?

– Что, вот прямо так? – спросила Болотная в единственном лице. Остальные явно поймали несвойственное им смущение.

– Вот прямо темперамент один в один, – подтвердил я.

На этот раз замолчала даже Болотная. Да и я прихлопнул свой рот, дабы дать им насладиться обрушившейся на них приятственностью. Видно, с комплиментами в этом мире совсем швах, если от такого банального эта местная, царствующая аристократия растаяла, как айсберг, телепортированный в пустыню Деште-Лут в период пиковых положительных температур. Для тех, кто не в курсе: именно там была зафиксирована самая высокая температура на Земле – +70,7° в тени. По Цельсию, конечно. Да-да, я не всегда был алкоголиком, но, впрочем, это совсем другая история.

– Так, о чём вы меня хотели попросить? – выделив последнее слово, прервал я затянувшуюся паузу. – Только уговор: потом вы меня возвращаете обратно.

– Нет, так дело не пойдёт, – снова заартачилась Зара. – Ты нас просто выслушаешь, а мы тебя за это обратно…

– Подожди, – перебила её Болотная, – давай мы хотя бы расскажем.

– Ладно, чёрт с вами, давайте без уговоров, – разрешил я.

– Видишь ли, Серёжа, – начала Лоя, – после того, как ты отправился домой…

– После того как меня отправили домой, – настойчиво поправил я Хлоину мать. – И конкретно ты. Поэтому не надо тут.

– После того как я вынуждена была отправить тебя домой, – продолжила Лоя, одарив меня недовольным взглядом, – поскольку нам всем нужно было сохранить мир в нашем мире…