– А дролонги были самыми опасными, пока их принцесса варов под хвост пинать не начала, – добавил я, заметно поубавив децибелов.

– Это единичный, исключительный случай…

– Это, – перебил я Ариэль, – вечная ошибка от незнания. Или специально распущенный слух, поддержанный миллионами и извращённый до неузнаваемости. Перевёрнутый с головы на ноги. Точнее, обратно, но это неважно. Вот те же дролонги, милейшие существа. Сильные – да. Опасные – да. Но доброжелательные до розовых соплей. Уморительные до колик в животе. И вообще, славные ребята. Но все почему-то хотят в них копьём потыкать, а в идеале сразу башку на трофей снести одним ударом. Откуда такое живодёрское мнение?

– Ты мне сейчас зубы заговариваешь? – уточнила Ариэль.

– Я пытаюсь достучаться до твоего разума. Или что там у духов мозг заменяет? – тихо добавил я.

– Что?! – уточнила явно расслышавшая Ариэль.

– Что кто-то когда-то распустил такой слух. Кому и зачем он был нужен, об этом история умалчивает. Пытать её, как ты понимаешь, бесполезно. Она не скажет. Ей пофиг.

– Кто не скажет? – потерялась в моём словоплетении водный дух.

– История, – с серьёзным видом уточнил я. – Но ты не отвлекайся. Так вот. Кто-то пустил слух про дролонга. Типа опасный зверёк. Стопроцентная смерть. Да и мясо жёсткое. Лучше не ходить. Давай курицу забьём. А самому лень было с тёплого дивана слезать. Суть улавливаешь? – уточнил я у Ариэль и, получив неуверенный кивок, продолжил: – В это время сосед, глядючи на то, как некто пролёживает диван и хавает курятину вместо того, чтобы добывать дролонга, и это не факт, кто кого добудет, смекает, что так можно было. И вот уже два лентяя под жбанчик винца и курятинку начинают плести небылицы про дролонгов, одна другой страшнее. Пару поколений, и всё. Финита ля комедия!

– Куда ти я? – не поняла Ариэль.

– Ко-ме-ди-я, – как для умалишённой произнёс я. Дролонг – монстр. Курятина – национальное блюдо. Те, кто помнил, что это не так, объявлены старыми маразматиками. Ну и все вытекающие отсюда последствия. Найдёшь слабое звено в моей логике? – закончил я вопросом.

Водный дух явно не нашла, что сходу возразить, и серьёзно так задумалась. И, надо признать, что задумчивость красила её ещё сильнее. А вот серьёзная задумчивость…

Короче, я впал в созерцательный экстаз.

Даже челюсть отпала и слюнки потекли… наверное… или нет… хотя какое к черту нет…

– И к чему всё это красочное повествование? – Ариэль чётким щелчком хвоста вернула мою челюсть на место.

– А к тому, – на всякий случай я языком проверил целостность зубов, – что всего лишь один лентяй смог изменить представление о целой популяции летающих ящеров. Представляешь, один лентяй!!! И целая популяция ящеров.

Для убедительности я даже показал этого лентяя, оставив минимальный зазор между большим и указательным пальцами левой руки. На правой же, наоборот, максимально растопырил пальцы раскрытой ладони, чтобы вместить туда всех дролонгов.

– То есть ты хочешь сказать… – начала вопрос Ариэль, но тормознулась.

– Я хочу сказать, что если девчуль отсюда гонят, то это кому-то нужно.

– Да, но…

– Зара? – перебил я Ариэль, давая понять, что знаю, чем она закончит начатую мысль.

– Зара, – согласилась та.

– Ты же сама говорила, что Зара не впечатлительная дамочка, а жёсткая правительница. Неужели ты думаешь, что она, как последняя клуша, не прикроет этот ваш канал связи с Лоей, даже будучи в большой панике и возбуждении?

– Последняя кто? – уточнила Ариэль.

– Клуша, – машинально произнёс я. – Подожди, – тормознул я дальнейшие мысли. – То есть когда я говорил про курятину, у тебя вопросов не возникало? А на клуше тебя стопорнуло?