Их временный союз заложил фундамент для дальнейшего сотрудничества, и теперь они были готовы использовать все свои ресурсы и знания, чтобы противостоять угрозам и обеспечить безопасность и стабильность в семье. Анна чувствовала себя частью этой семьи и была готова сражаться за неё до конца.

Анна проснулась раньше будильника, который по утрам всегда звучал слишком громко, нарушая тишину дома. В этот раз она встала в полной тишине, наслаждаясь редким моментом спокойствия. Надев халат и завязав волосы в пучок, она направилась на кухню, чтобы подготовить завтрак для семьи Орловых. День обещал быть насыщенным, и Анна хотела, чтобы начало было мирным и гармоничным.

На кухне с ее приходом начали появляться едва уловимые запахи свежезаваренного кофе и легкий шум закипающего чайника. Анна быстро начала готовить: резала фрукты, ставила на плиту кастрюли с овсянкой и варила яйца. В это время дом постепенно пробуждался, наполняясь звуками шагов и открывающихся дверей.

Первой на кухне появилась Инна, как всегда безупречно одетая и со спокойным, но напряжённым выражением лица. Она, казалось, появлялась ниоткуда, словно тень, внезапно возникающая на солнечном месте.

– Доброе утро, Анна, – сказала она с лёгкой улыбкой, больше напоминающей вежливую гримасу. – Как у нас дела с завтраком?

– Доброе утро, Инна, – ответила Анна, стараясь звучать бодро. – Всё готово, через пару минут будем накрывать.

Инна кивнула, но сразу же переключилась на более конкретные указания.

– Я сегодня везу Софию в школу, у нас утром родительское собрание, но забирать девочку будешь ты. Пожалуйста, убедись, что её рюкзак полностью собран, и она не забыла тренировочную форму для занятий после уроков, – сказала она, взглянув на часы.

Анна заметила, как быстро и чётко Инна расставляет приоритеты, будто стараясь контролировать каждую минуту. Этот строгий режим и манера общения напоминали военные команды. За всем этим скрывалась какая-то нервозность, и Анна подумала, что Инна так пытается скрыть нечто большее.

Инна почти не взаимодействует с дочерью, кроме как для указаний. Её взгляд скользит мимо Софии, и даже когда девочка входит на кухню, Инна обращает внимание только на её внешний вид и готовность к школе, никак не затрагивая эмоциональное состояние.

София вошла в кухню тихо, словно опасаясь нарушить эту тщательно спланированную утреннюю рутину. Она села за стол, аккуратно положив рюкзак рядом, и взглянула на Анну с лёгкой улыбкой.

– Доброе утро, София, – приветливо сказала Анна. – Как спалось?

– Нормально, спасибо, – ответила девочка, её голос был тихим, но не робким. Она смотрела на свою тарелку, не поднимая глаз на мать.

Анна заметила, как София смотрит на еду, словно еда – это просто необходимость, а не удовольствие. Девочка молча ковыряла вилкой в овсянке, лишь изредка украдкой поглядывая на мать, как будто ожидая от неё какой-то реакции.

– Не забудь про тест по математике, – сухо напомнила Инна, почти не глядя на дочь. – И не подведи, пожалуйста.

София лишь кивнула, не поднимая глаз. Анна почувствовала лёгкую волну жалости к девочке. Бесконечные требования и ожидания, казалось, поглощали её, лишая возможности просто быть собой.

В этот момент вошёл Антон, внося с собой атмосферу усталости и напряжения. Он сел за стол, молча раскрыв газету и почти не обращая внимания на окружающих. Стало заметно, что он избегает возможности смотреть на Инну и сразу погружается в чтение, словно прячется за страницами.

Инна, воспользовавшись этим моментом, начала раздавать распоряжения о планах на день: кто и когда должен быть где, что необходимо сделать до вечера. Она умела делать это так, чтобы никто не посмел её перебивать.