– У нас семейный кризис.

– Что, опять?

– По-настоящему она еще ни разу его не выгоняла.

Кен переводит взгляд на отцовские чемоданы.

– Ну и отлично! – Хозяин потирает руки. – Всякий раз, как твой папаша к нам заходит, у меня выручка растет.

О да! А мой и без того скудный бюджет всякий раз истощается.

Карл возвышается на своем обычном месте перед барной стойкой, и папа, пройдя к нему, усаживается рядом.

– Привет, сынок, – легонько хлопает он Карла по спине.

– Мистер Кендал, – отзывается тот и показывает папе хипповские два пальца: – Мир!

– Позволь, я возьму тебе выпить, – предлагает папа. Само добродушие!

– Клево, чел, – кивает Карл. – Только нынче моя очередь.

– Ты ж не возражаешь, если угощу я? И для тебя я – просто Дерек, вьюноша. Двойной виски, пожалуйста! – кричит он Кену.

– Давай-ка одинарный, – велю я, успев обосноваться за стойкой. – Двойной будешь заказывать, когда сможешь расплатиться сам.

– Мне не очень-то нравится скрытый в твоей сентенции намек, – заносчиво вскидывает голову отец.

– Вот незадача, – хмыкаю я, потянувшись за стаканом. – Если собираешься гостить в моем доме, играть будешь по моим правилам.

– Без лишних вопросов ясно, чья ты дочь, – насупленно бормочет папа.

А пока я тут переведу малость дух, давайте-ка поведаю вам кое-какие подробности насчет моих родителей.

Дерек и Эми Кендал вместе живут вот уже сорок с лишним лет, причем большей частью не особо счастливо. Последние тридцать из них мама целыми днями бессменно работает в газетной лавке, что стоит в конце улицы. Когда-то давно, когда мы с Джо были еще маленькими, большой плюс этой маминой работы состоял в том, что нам с братом нередко перепадали там конфетки – если, конечно, мы вели себя ангелами.

Отец у меня по профессии таксист, можно сказать – без пяти минут на пенсии. И я бы ни за что не хотела когда-нибудь оказаться в роли его пассажира, поскольку папа как раз из того разряда таксистов, что все уши прожужжат клиенту, разглагольствуя обо всем на свете – начиная с положения в мировой политике, глобального потепления и королевской семьи и заканчивая реалити-шоу «Большой брат» и шириной груди Майкла Джордана.

Всю свою совместную жизнь мама с папой живут в одной и той же квартире одного и того же дома муниципальной застройки за железнодорожным вокзалом Эустон – то есть с тех самых пор, когда это был еще уютный и славный, немного старомодный микрорайон Лондона, а вовсе не тот испещренный образчиками граффити приют наркоманов, как сейчас. У родителей чистенькая тесная квартирка, и все в ней выглядит каким-то стареньким и одряхлелым – включая, к сожалению, и мою матушку.

Про Эми Кендал точнее всего будет сказать, что эту женщину съели заботы. Сколько себя помню, она всегда была надежной и прочной основой нашей семьи – да и теперь куда больше, чем от нее требуется, опекает своего внука Нейтана. Дерек же Кендал – коротко Дел, – напротив, живет себе, ни о чем на свете не печалясь. Мой папочка – обаятельнейший мужчина. Он из той породы людей, что будут душой и заводилой любой дружеской вечеринки – и в то же время наедине не пройдет и часа в обществе такого человека, как его уже хочется прибить собственными руками. Мой папа живет на планете под названием Дерек с населением в одну единицу. Управляется оно благодушной деспотией, и на сей планете уже нет места для кого-либо еще. Он чересчур много пьет, чересчур много болтает и большую часть своих денег проигрывает в карты или проматывает как-то иначе. И да, он засматривается на красивых женщин, но только и всего. Бывали времена, когда порой он не возвращался домой ночевать, и мама наутро выходила в кухню разбитая от переживаний и с ввалившимися глазами – и тут он возвращался весь из себя довольный, пританцовывая и распевая в полную глотку. Тогда в который раз пускалось в ход кухонное полотенце, и папочка, изображая глубокое раскаяние, ретировался в постель отсыпаться. Но я абсолютно уверена, что всякие его заигрывания с противоположным полом никогда не выходили за рамки платонических отношений, что бы там матушка об этом ни думала.