Клиент ответил не с первого раза, но все же ответил – видимо, понял, что от Изабеллы так просто не сбежишь.

Всё это проделывалось на глазах у офиса – Изабелла любила в сложных ситуациях расхаживать по помещению, поэтому сотрудники всё слышали и видели.

Как босс ни старалась, клиент причину отмены встречи не сдал и на новую встречу так и подписался. Изабелла была в ярости. Это ещё одно её состояние, помимо «боевой готовности», которого все боялись и в такие моменты старались на глаза директору не попадаться.

Мила это знала, сотни раз проходила, но сейчас она даже на работе была не в мире других, а исключительно в себе – тем более, что там, оказывается, есть столько интересного и еще неизведанного…

И вот в своём таком внутри-стороннем состоянии она вынуждена мчаться в кабинет босса, потому что та её вызывает.

– Мила, у нас готов пробный рекламный макет по проекту с аптеками? – не вдаваясь в подробности, спросила начальница, как только Мила открыла дверь в её кабинет.

– Да, наверное, я, простите, не веду этот проект… – это была фатальная ошибка Милы, которую они никогда бы не совершила, будучи хоть немного более включённой в работу, а не в собственные переживания о жизни.

Нет, директор, конечно, не кричала – она вообще почти никогда не повышала голос – но, посмотрев куда-то сквозь Милу, сказала:

– Вы что? Вы забыли, что здесь работаете? Вам кажется, что мир крутится только вокруг вас? Вы за последние три недели ни разу не пришли на работу вовремя и уходили раньше обычного. Вы отдаете себе отчёт в том, над каким важным проектом мы сейчас работаем и как важно, чтобы все, абсолютно все в нашем офисе выполняли свою часть ответственности? Вы вообще понимаете – кто вы и кто наш клиент?!

Мила знала, что оправдываться и тем более спорить было нельзя, как нельзя было объяснять свои минутные опоздания по утрам и уходы с работы раньше обычного – обычного, потому что последние 10 лет Мила уходила самым последним сотрудником, когда вообще уже никого в офисе не оставалось.

Мила стояла и вжималась в пол, молчала и боялась не разреветься, как совсем недавно также боялась этого же – в этом же кабинете перед этой же начальницей.

– Будьте любезны, – Изабелла в минуты ярости любила ввернуть нарочито уважительные обороты, – пойдите узнайте, на каком этапе подготовки находится рекламный макет, и узнайте, где клиент организовал встречу фокус-группы, – тоном, не терпящим никаких возражений, отчеканила директор. – Можете идти, – не меняя интонации, добавила она.

Мила вышла из кабинета на ватных ногах ина автомате побрела в дизайнерский отдел узнавать про макет, понимая, что если он не готов, ей нужно будет совершить подвиг (в их компании это всегда считалось нормой и никаким подвигом не называлось)

или чудо (отношение к чудесам в офисе было такое же, как и к подвигу), параллельно искала в майл-переписке информацию, где будет проходить фокус-группа.

На её счастье подвиг потребовался совсем рядовой – ничего сверхъестественного, всего лишь пара десятков исправлений и коррекций. А когда Мила уже готовила директору отчет о выполнении первого её задания, пришло и сообщение с адресом встречи фокус-группы.

Мила с облегчением отправила два отчёта.

Первый директор проигнорировала, а по второму задала вопрос, который привёл Милу в некоторое замешательство – Изабелла спрашивала, сходила ли Мила на место встречи фокус-группы, чтобы выяснить, где именно это находится?

Мила уже занесла палец, чтобы написать «нет», но потом задумалась – не пошлёт ли её начальница, действительно, идти, а вернее, ехать, проверять… Догадка в голову Милы и сообщение от директора к ней на телефон пришли почти одновременно – догадка звучала однозначно: «Пошлёт».