«Откуда возникло это сказание, трудно вообразить; по всему можно думать, что невозможность цвести папоротнику въявь как растению тайнобрачному (возьмем хоть грибы, которые тоже не цветут видимо) не есть ли насмешка ради того, что никому, мол, не нужно рассчитывать на слепое счастье, а пользоваться только трудом и от него получать средства к жизни.

Впрочем, есть предположение, что на папоротник садится самец светящегося червячка или светляка, который ночью, как известно, даёт от себя фосфорический свет; не это ли и породило басню? Червячок этот тоже носит название «Иванова»».29

«На Украине, в Белоруссии, у зап. славян и в западной части ю.-сдав. ареала (Словения и Хорватия) возжигание костров в канун И. К. – центральный акт купальской обрядности (в относительно редких случаях костры раскладывались ежедневно неделю или больше до праздника и несколько дней или неделю после него, но главным был костёр в ночь на И. К.). Костры раскладывали за селом (иногда несколько костров вокруг села), на выгоне, па возвышенном месте (чаще всего), у реки, над водой, на паровом поле или возле засеянного поля ржи, пшеницы, а также на границах сёл, на развилках и перекрёстках дорог, под большим одиноким деревом на открытом месте и т. п.

Целью разведения костров в большинстве случаев считалось «сожжение ведьмы (чаровницы)», отпугивание её, изгнание из села или «разоблачение» сельской ведьмы, которая якобы не могла не прийти к огню в эту ночь; однако встречаются и другие объяснения, например, в некоторых р-нах Словакии (окрестности Нитры) костры жгли для вызывания дождя».30

В купальскую ночь, согласно поверьям, ведьмы летают на шабаш, отбирают молоко у коров, вредят хлебным полям – похищают их урожайность, делают «заломы» и т. п. Люди в это время не только защищались от ведьм, но и старались их выследить, опознать и обезвредить. Считалось, что сожжение в купальском костре предметов, символизирующих ведьму, причиняет ей нестерпимые боли.

«Девушки изображали русалок: в белых рубахах и с распущенными волосами они бежали на луг, где пели, плясали, водили хороводы, а когда возвращались, то нападали на встречавшихся им парней и мужиков и хлестали их плётками».31

Безусловно, и подобные игры в русалок с битьём парней плётками были частью системы сексуального воспитания в традиционном обществе.

Помимо разгула нечистой силы, ведьм и русалок, позволялся и разгул молодёжи, недопустимый в обычное время. Но, судя по описаниям, вероятно, смысл этих бесчинств не носил сексуального характера и сводился скорее к сбросу скопившейся негативной энергии и освобождению от стресса.

«В купальскую ночь, как и в одну из ночей на святки, у вост. славян часто совершались ритуальные бесчинства молодёжи: крали дрова, телеги, ворота, затаскивали их на крыши, подпирали двери домов, замазывали окна и т. п.».32

Так что, в целом, летний солнцеворот — магическое время, когда участники праздника проходят очищение водой и огнём, ищут цветок папоротника, защищаются от ведьм и нечистой силы, молодёжь снимает стресс бесчинствами, играми в русалок, но всё же, самые главные обычаи связаны именно с предбрачными эротическими игрищами для холостой молодёжи.

«Стародавний, освящённый веками обычай, многие и многие годы спустя после исчезновения из памяти народной первобытного брака-умыкания, заставлял матерей ещё не так давно (в конце XVIII столетия) посылать девушек «невеститься» на Ярилины игрища. На последних допускалось самое свободное обращение молодёжи обоего пола между собою. В память этого ещё и теперь в начале Всесвятской недели происходит местами «смотрение невест», для чего последние сходятся в зелёной роще и проводят целый день в играх да песнях; а парни ходят – высматривают каждый пару себе по сердцу. При этом, впрочем, всё сопровождается полной благопристойностью.