Висовская покосилась на парня. Сейчас она могла полностью его разглядеть вблизи. Одетый довольно прилично, хоть стиль его был немного странным, с каштановыми непослушными волосами, он совсем не походил на выходца из неблагополучной среды. Общался на удивление спокойно, пытался держать себя в руках, невзирая на то, что ему было фигово, и не выглядел теперь опасным ни на грамм. Глаза его ужасно слезились, и казалось, что парнишка вот-вот шарахнется в обморок.

– Не буду я лазить по твоему рюкзаку, – буркнула Ася, оставляя за собой оборонительную стойку. – Вдруг мои отпечатки останутся на чем-то, за что потом привлекут.

Он усмехнулся.

– Ты не узнаешь меня, да? Раньше никогда не видела? Я просто хотел убедиться, что мы не пересекались. Точнее, надеялся, что да. Но… Блин. Прости, я сейчас несу что-то невпопад.

Парень начал сбивчиво тараторить. Только сейчас Ася догадалась, что он, скорее всего, принял ее за другую. Вот что за день то такой? Второй раз она сорвалась, забывая о своей стрессоустойчивости. Отключила мозг, поведясь на каких-то доисторических инстинктах, переданных ей далекими предками. Ну, чисто Ася-неандерталец в большом городе!

Она неловко переминалась с ноги на ногу, а потом, чертыхнувшись, пробормотала:

– Мы у подъезда моего дома. Пойдем, промоем тебе глаза мыльной водой.

Егор сначала опешил, а потом принялся хохотать. Было ли тому причиной накатившее веселье из-за нелепости ситуации или же это остаточный эффект перцового баллончика?

– Ты только что пыталась меня угробить, а сейчас так спокойно зовешь к себе домой?!

Ася закатила глаза. Да, порой она может действовать абсолютно иррационально. Но покрасневшее лицо молодого человека вызывало все больше беспокойства. Ей не хотелось быть повинной в том, что у нее на глазах его кожу разъест до костей черепа. Она так ярко это представила, что невольно содрогнулась. Спасибо просмотренным в детстве ужастикам! Расчлененкой или скримерами ее не напугать, закалилась, но оборотной стороной фанатизма по этому жанру кинематографа стала богатая фантазия. И она играла с ней в шутки в эту самую минуту.

– Пойдешь? Или будешь тут корячиться? Не хочу, чтобы откинулся у моего дома.

Он кивнул. Выпрямился, но как-то неуверенно держался на ногах. В голове Рыжова было мутно и тяжело, как после приличной попойки с Камилем.

– Кажется, мне нужна помощь с ориентированием на местности, потому что я нифига не вижу.

Ася прикусила губу. Но что поделать, сама дров наворотила, ей и расхлебывать.

– Аккуратно возьми меня за руку, – сказала она и протянула свою ладонь.

Парень спустя пару неудачных попыток нашел ее пальцы в воздухе и сжал. Его прикосновение вышло нежным, и Ася поморщилась. Она перехватила мужскую ладонь покрепче и потащила чуть ли не силой за собой. Так обычно ведут родители своих детей в детский сад.

– Меня, кстати, Егор зовут.

Она не планировала узнавать его имя и знакомиться. Все чего хотела – дать несчастному доступ к ванной, очистив совесть, после чего выпроводить за дверь. Ей нужно было посвятить оставшуюся половину дня ведерку с мороженым и просмотру «Десять причин моей ненависти», чтобы попускать слюни на Хита Леджера. Но раз парень представился, выхода у Висовской не оставалось.

– Ася.

– Ты быстро бегаешь. Спортсменка? – интересовался парень, когда они поднимались пешком на пятый этаж.

Конечно, он пытался сгладить углы неловким юмором, но Ася слишком хорошо угадывала эти попытки не замечать черной кошки в темной комнате и устала от того, чтобы подыгрывать.

– Так, слушай. Между нами вышло странное недопонимание, которое ты должен будешь еще объяснить. Доверия у меня к тебе все еще ноль. Мы – не друзья, не любовники, не соседи…