— Не важно, заходи. — Радушный голос Тео прерывает мои размышления. Он распахивает дверь и пропускает меня вперёд.

Тут же по телу разливается долгожданное тепло, а носа касается лёгкий, приятный аромат имбиря и корицы. С благодарностью возвращаю парню куртку, а сама принимаюсь стягивать сырые кеды.

— Ты нашёл её! — раздаётся чуть поодаль медовый девичий голос, в котором слышится непритворная радость. Невольно перевожу взгляд и натыкаюсь на озорные карие глаза за стёклами очков в огромной оправе. — Привет! Я Мика!

Девчонка лет восемнадцати смотрит на меня в упор через бликующие стекляшки и лучезарно улыбается. Немного смешная и нелепая, с тёмными вьющимися волосами до плеч и милой родинкой над губой, одетая, как и все здесь, совершенно безвкусно и дёшево, Мика всё же кажется мне хорошенькой.

— Рита, — шевелю губами, не в силах от неё оторваться. Что-то во всей этой простоте делает девушку, стоящую напротив, чрезвычайно милой. Глупо, конечно, но она словно светится искренним счастьем изнутри.

— Я знаю, — щебечет она и подбегает ближе. — Проходи, чай готов. Дедушка рассказал, что ты умудрилась прилететь в одних шортах…

Улыбка внезапно сползает с её лица, а глаза встревоженно расширяются.

— Боже мой, а что стряслось?! — вопрошает она, видимо, заметив, в каком состоянии моя одежда.

— В реку упала, представляешь! — Тео вешает куртку на крючок, где висят ещё штук пять-шесть не менее поношенных вещей, а затем подталкивает меня пройти в глубь дома.

— Ну, ты даёшь! У тебя есть во что переодеться? Или, может, дать тебе что-нибудь из моих вещей? — Мика заботливо перехватывает мои руки, что‐то прикидывая в уме. Её теплая, нежная ладонь сжимает мою, холодную и грязную. При этом на лице девушки ни капли отвращения или неприязни — только переживание и участливое внимание. Она тянет меня на кухню, где за большим деревянным столом сидит Анхель.

— У меня всё есть, — спешу с ответом, но голос старика меня опережает.

— Микэла, нет у неё ничего. Одни шорты да сарафаны.

Сам Анхель, опершись локтями на столешницу, потягивает из огромной кружки что-то горячее, судя по тонким изгибам уходящего вверх пара.

— Тео, там Вик не попадался на глаза? — сделав очередной шумный глоток, интересуется старик.

— Нет, — мотает головой парнишка и садится напротив Анхеля. — Чего ему здесь делать?

Чувствую, как напряглась ладонь Мики. Бросаю на неё робкий взгляд и замечаю отчётливый румянец на щеках.

— Мика, не спи! — не церемонится Анхель. — Поищи для нашей гостьи что-нибудь похожее на одежду.

— Сейчас! — Девчонка тут же срывается с места и бежит к лестнице на второй этаж.

— Мне ничего не нужно! — кричу вслед, но мой голос тонет в басе Анхеля, адресованного на сей раз уже Тео.

— Странно, Тео! Странно. Я просил его заглянуть: разговор у меня к нему. — Ещё один глоток и глубокий выдох: — Мика, чего замерла? Тащи что-нибудь тёплое.

— А то ты не знаешь, дед, как на неё действует одно только слово «Вик»? — хохочет Тео и корчит девчонке смешную рожицу, отчего та краснеет до состояния переспелого помидора. — Ладно, мне на занятия пора.

— Давай, Тео, побегай. Вику скажи, что я его жду. Да и с Микэлой ему попрощаться не мешает.

— Ага, — схватив со стола зелёное яблоко, соглашается парень и, набросив на плечи всё ту же парку, выходит во двор.

— Утопиться хотела? Так тут мелко, — дождавшись, когда дверь за Тео закроется, начинает потешаться Анхель и жестом предлагает мне сесть рядом. — Поговорим?

Глаза деда прищурены, на лице кривая ухмылка. Послушно сажусь, но взглянуть на старика не решаюсь.

— Нет, просто упала, — бормочу, с упоением рассматривая замысловатый узор на скатерти. Мне неловко, что старик видел меня такой — потерянной, взбешённой, озлобленной на весь мир.