По дороге к кабинету литературы Славик встретил Румию, вернее сказать, наткнулся на нее. Одноклассница сидела на полу, подложив под себя сумку, в закуточке, который был у больших зеркал. Здесь всегда бывает шумно (любит молодежь посмотреть на свое отражение), но сейчас никого не было, ибо все разбрелись или на шестой урок, или домой.

– Привет, ты не знаешь, у Лидии Захарьевны есть сейчас урок?

– Нет.

– Не знаешь или нет урока? – не понял юноша.

– Иди загляни!

– Ты чего, плачешь? – вдруг понял Славик по голосу одноклассницы.

– Нет.

– Да ладно, не плачь.

– Иди, Славик.

– Все образуется, Румия.

– Иди.

– Я-то пойду, ты, главное, не плачь.

Девушка промолчала, Славик вздохнул и двинулся к кабинету литературы. Как правильно поступить в этой ситуации, юноша не знал. Что уж там папа говорил?

– Из-под накидки напускной небрежности,

Из-под рогожи грубости и грешности,

Из-под лохмотьев несуразной внешности,

Которые мы носим на себе,

Достану желтого цыпленка нежности

И осторожно протяну тебе.27

– Это кто? – шмыгнула носом Румия. – Опять Маяковский?

– Нет, Борис Штейн. Хочешь, еще что-нибудь почитаю?

– Нет, здесь не кружок выразительного чтения. Иди, Славик.

– Ну ты, Румия, раскисла, сказала бы Лизонька. Где она, кстати?

– У нее драмкружок.

– Понятно. Хорошо, можешь пока мне рассказать, что случилось.

– Не хочу.

– Но ведь не двойку же ты получила!

– Тройку, – и девушка снова залилась слезами.

– Вот беда! Тройка по алгебре – это нормальное дело, говорит Елена Васильевна маме Антохи.

– А я не мама Антохи, и это не по алгебре!

– Геометрия? У меня тоже есть тройка по геометрии. А, нет, она была в восьмом классе. Представляешь, приехал с Всероссийского конкурса чтецов, а тут контрошка по геометрии! Вот я тогда попал…

Румия плакала все громче и громче.

– Ладно, ладно! Физика? Но по физике сложно получить тройку. Он нам все так классно объясняет. Может, ты его плохо слушала? Садись в следующий раз за первую парту. И лучше одна.

– Это не по физике! Ты достал, Славик!

– Но все трудные предметы закончились! По химии, я помню, тебя хвалили, даже вместе с Газом и Ташей. А! Физра же еще есть!

– Это по литературе, Славик! По ли-те-ра-ту-ре!

– Ну да!

И Румия протянула ему раскрытую тетрадь с сочинением по Фету. Внизу работы и вправду стояла сиротливая тройка. Славик закрыл тетрадь и посмотрел на обложку. Может, одноклассница его обманула? Но нет, тетрадь и вправду принадлежала Хасановой Румие. Юноша снова открыл сочинение и принялся его читать.

– Что ты делаешь?

– Изучаю. Хочу понять, за что тебе поставили «три».

– В работе ты не найдешь ответ.

– Тогда сама объясни!

– Ко мне подошла Вика, сказала, что не поняла, как это исследовать звукопись в стихотворениях Фета, попросила дать ей почитать мое сочинение, а она, оказывается, списала его! Вот и три! Лидия Захарьевна подошла и отругала.

–Дела, – протянул Славик.

– У меня никогда не было тройки по литературе! И сочинения я лучше тебя пишу! – но тут девушка запнулась и, поняв свою бестактность, пробурчала, – извини…

– Пошли есть мороженое!

– Мороженое?

– Или ты не любишь? Тогда пирожное с чаем?

– Я люблю мороженое, но…

– Тогда идем…

В кафе они не пошли, взяли лакомство в соседнем киоске и отправились в сквер. Одну скамейку заняли мамы с малышами, вторую – студенты, что-то изучавшие на экране ноутбука, третья была свободна.

– Подожди, не садись, – остановил девушку Славик, – возьми мой пакет, постели.

– Так сухо же!

– Пыльно, а у тебя плащ светлый.

– А куда ты свои кроссовки денешь?

– В рюкзак затолкаю.

Первые минуты они сидели в тишине, наслаждались мороженым и погодой и не разговаривали.