Верхушки деревьев мерно качались на толстых стволах, пока хвоя звучно хрустела под ногами. Уже у первых елей Софи благодарно выдохнула – штиль и никакого морозного ветра. Чёрные тени прятали её под густой листвой, и лишь редкие дуновения с дороги подгоняли вперёд. Солнце, нечасто выглядывающее из-за облаков, заставляло поблёскивать капли на траве, что сейчас, казалось, вовсе не шуршала. Здесь Софи было спокойно как никогда.

Как можно тише шагая по промёрзшей земле, стараясь не выделяться в безмолвии леса, она пробралась к полю, где россыпью стояли пары домиков. Где-то поодаль мирно пристроились скопления брёвен, а рядом – машины с сильными стальными руками, в одной из которых всё ещё держался брус. Дюжина орудий для вырубки леса блестела на земле и пнях, медленно покрываясь ржавчиной в сырости. Софи прислушалась – ничего. Укрывшись за деревом, она внимательно всмотрелась вдаль. Стоит ли там сейчас кто-то, как и она, прячась под елью? Ни звука не слетало с уст опустевшей лесорубки.

Приглядевшись к окнам меж грубо рубленных стволов, Софи заметила едва уловимый призрак, что в мгновение пролетел по комнате. В страхе всё внутри сжалось, но она ступила ближе, притаившись в непроглядной тьме сырой хвои. Присев к земле, девушка снова увидела тень, хозяином прошедшую в доме. Подождав ещё немного, она разглядела прозрачную шторку, легко струящуюся, будто на ветру. В спешке покидая место, рабочие забыли затворить окна. Уже было выдохнув и возблагодарив Бога за такое счастье, Софи вдруг вздрогнула. В безветрие кто-то другой выглядывал в доме.

– Я знаю, что ты здесь, можешь не прятаться. – Вскричал тот, покидая домишко, что был ему не по размеру. Нагнувшись у выхода, он перевалился через дверь, прижав руки ко рту в виде рупора. – Мышка, не бойся, большой дядя тебя не тронет, выходи.

Но Софи и без того отчётливо его слышала. Кучный мужчина с длинной бородой, спутанными волосами и ружьем на перевес предупредительно прошёлся вдоль дома. Бинты на его кистях и шее, прикрывающие раскалённую до красна кожу, бесхозно свисали мокрыми жгутами. Безумный смирился со своей незавидной участью и собирался познакомить свою новую гостью с той судьбой, что он подарит ей самолично. Задрожав всем телом, девушка еле всхлипнула. От неё пахло кровью, потом, боровой грязью и страхом, что вместе со слезами смыл с неё устоявшуюся маску мужества. Сейчас Софи как никогда хотела умереть на месте, лишь бы не сталкиваться лицом к лицу с безысходной жертвой, которую ей придется принести. Ведь Деми никуда не убежит.

Рванув с места так, что земля комками разлетелась под ударом кед, Софи бросилась вперёд, держась правой стороны, что первее остальных уходила в гущу леса. Стараясь не споткнуться о толстые корни деревьев, она уводила Безумного в чащу, прочь от лесной тропы и дороги, где обессиленным лежал парень, значимость жизни которого Софи ценила дороже своей.

Вскоре послышался первый выстрел, гулом отдавший ей в голову. Пуля чуть не угодила в бок Софи, что, благо вовремя среагировав, прибавила ходу. Считанные секунды на перезарядку, и здоровяк помчался за ней, своим грузным телом ломая хвойные ветви. Неуклюже пробираясь за ней, он заметно отставал, давая фору девушке, что ловко протискивалась между деревьев. Испугавшись, что он и вовсе за ней не угонится, Софи прокричала:

– Я здесь, придурок! Попробуй догони.

Проворно юркнув под дерево, она решила перевести дыхание, но Безумный, явно разозлённый такой самодеятельностью, тут же выстрелил в неё, набирая скорость. Всё живее просачиваясь сквозь ветви, что острой листвой резали его кожу, здоровяк отдался болезни, что долгие месяцы зудила у него где-то в мозгу. И болезнь эта хотела одного – ещё одно тело, что прокормит её.