Сергей Сергеич с Ирой были дисциплинированны и совершенно не сомневались в себе. А их тренированные алчные глаза только и искали, чем бы поживиться.

Первый свой день Сергей Сергеич решил начать с малого – переформатировать работу клиентского отдела. Для этого он решил каждое утро проводить тренинги, на которых наставлял сотрудников. Со стороны эти мероприятия выглядели как школьные уроки НВП.

– Ты почему опаздываешь? – зло говорил он замешкавшемуся на парковке молодому торгашу.

– Сколько звонков вчера сделал? – нависал над другим.

– Сколько запланировано встреч на этой неделе? – вопрошал у третьего.

Затем начинал учить продажам. Суть этого обучения сводилась к простой формуле: научиться производить впечатление на любого клиента.

– Что у тебя не так? Может быть, купить дорогие часы? Или сменить гардероб? Мы, по-твоему, хлеб здесь печем? Мы квартиры продаем. Как купить квартиру у нищеброда? – вещал он ежеутренне.

– Вы любите то, что продаете? – говорил он. – Представьте себя в этой квартире. Что вам нравится, а что нет? Думайте о том, что нравится, когда общаетесь с клиентом. Расскажите, какой бы сделали ремонт. Посоветуйте дизайнера интерьера. Вы сами как живете? Меняйте свой образ жизни к лучшему. Каждый день. В вас должен быть шик!

В Сергей Сергеиче шик был. В Ире было два ведра шика. Но, глядя на наших торгашей, можно было сказать только одно: все они живут с мамой. Выглядели они безлико, и из их рук совсем не хотелось есть.

За исключением огромного Димона. Мало того что он за всех делал месячный план, так еще отличался незабываемой внешностью. Черные волосы, черные брови и глаза, большой живот и громкий смех – такой был Димон. Он приехал в Петербург из Ростова-на-Дону, и, глядя на него, я понимала, почему донские казаки все еще в почете.

По нему нельзя было сказать, что он живет во дворце, но, честно говоря, внешний вид Димона вовсе не вызывал мысли о его месте жительства.

Димон был абсолютно брутальным мужиком, он потел, как конь, ел, как конь, жил, как последний день, и вряд ли ему требовалась дополнительная порция харизмы. Появляясь где-то, он неизменно перетягивал внимание на себя. Он острил, создавал настроение, воодушевлял одной улыбкой.

Димон был великодушным, простым как три рубля и совершенно не вписывался в формат нового отдела продаж Сергей Сергеича. А Сергей Сергеич хотел пообтесать такого выдающегося во всех смыслах хлопца, довести до формата хладнокровного петербуржца, по-вампирски высосав из него всю румяную жизнь.

– Ну что, Дмитрий, сколько у тебя встреч на этой неделе? – спрашивал его Сергей Сергеич.

– Да нет у меня встреч, одни сделки. – отвечал он. – Щас, Сергеич, погоди, у меня звонок. – Уходил и больше не возвращался.

Сам Сергей Сергеич тоже умел произвести впечатление. У него были дорогие часы, но вовсе не они впечатляли, а неуловимое мальчишеское обаяние вкупе с каким-нибудь неожиданным высказыванием, касающимся в основном здоровья.

– Ты пила когда-нибудь чай из травы бурятского единорога? – производил он впечатление на меня. – Очень полезный. Мне прямо с Байкала привозят.

– Шаманы?

– Шаманы самолетами не летают.

На метлах, что ли?

Через неделю после его появления в отделе продаж стало нельзя шуметь, чтобы не отвлекать никого от переговоров. И только громкий смех Димона время от времени разрывал тишину.

– Да ты что, с дуба рухнул? Какое джакузи? Это же экономкласс. За эти деньги ты только джакузи и купишь. Без квартиры.

Или:

– Вы хотите во всей квартире красные стены? Во всей. Квартире. Красные. Стены. А вы не помрете от счастья?

Нужно было видеть, как бледнело, а затем краснело лицо Сергей Сергеича. Никогда в жизни он так не разговаривал со своими клиентами. Очень скоро стало очевидно, что либо Димон, либо Сергей Сергеич – кто-то из них должен сгинуть.