Леша: Я ничего не думал, ма.

Любовь Николаевна: Вот именно! Не думал он! Старший, а мозгов – с гулькин нос, эх ты. (Дает подзатыльник).

Леша: Ай!

Любовь Николаевна: Балбесина! Все. Все марш домой.

Оля: Ринка, а нам с вами точно можно?

Любовь Николаевна: Олечка, деточка, ты что такое говоришь? Вам в первую очередь не можно, а нужно.

Оля подбегает к Любови Николаевне и целует ее. Следом за Олей это проделывают Юля и Алексашка.

Затемнение.

Темная комната, по углам комнаты стоят три кровати, две девочки мирно сопят своих кроватях, третья сидит с фонариком под одеялом, читает книжку. В комнату на цыпочках заходит молодой человек. Это Ринат. 

Ринат:(шепотом). Бу!

Оля: (взвизгнув, появляется из-под одеяла, так же шепотом). Тьфу, зараза! Это ты.

Ринат: Я. Но я не зараза.

Оля: Напугал.

Ринат: Я старался.

Оля: Мог бы и предупредить.

Ринат: Ага, чтобы ты скандал подняла. Нет уж, спасибо.

Оля: Между прочим, это комната для девочек, не ясно, что мама сказала?

Ринат: Я дольше тебя здесь.

Оля: Что пришел-то?

Ринат: Я к тебе пришел.

Оля: Соскучился, что ли?

Ринат: Ага. Аж сорок пять раз. Двадцать из них споткнулся, пятнадцать – перекрестился, а остальные пять – решил тебе подарить.

Оля: Иди ты, математик хренов.

Ринат: Оль, ты это, не обижайся на меня. Пожалуйста. Я не хотел тебя обидеть, ты же мне очень и очень нравишься.

Оля: Ты мне тоже нравишься. Но как ты себя тогда повел…

Ринат: Я знаю, это было по-свински.

Оля: Не то слово. Нет, надо ж было додуматься меня так опозорить.

Ринат: Ну прости – дурак.

Оля: Идиот.

Ринат: Простила?

Оля: На этот раз.

Ринат: Отлично. Ты чудо!

Оля: Можешь спать спокойно.

Ринат: Спать рано. Я что приходил-то. Я новое стихотворение написал за ужином. Думал, кому прочесть, но все были так заняты своими делами, да и им читать мне не хотелось. Они какие-то злые. Не любят они меня. А мне хочется, чтобы меня хоть раз поняли. Сказали, что я чего-то стою, что мои стихи – не всякая дребедень.

Оля: Мне нравятся твои стихи.

Ринат: Вот я к тебе и пришел. Ты – единственный человек, который меня понимает. А что до остальных, они просто завидуют.

Оля: Конечно. Им не понять такое дарование, как ты. Ты – талант!

Ринат: Спасибо! Ты единственная, кто это ценит! Спасибо тебе!!!

Оля: Не за что. Читай. Читай свое новое гениальное произведение, ты же только для этого пришел.

Ринат: Не только. А еще сказать, какое ты чудо! Вот слушай. (Достает листок бумаги, она подсвечивает фонариком).

Оля: Ты пришел ко мне читать свое стихотворение и не выучил его?

Ринат: Ты же знаешь, я не учу их. Я люблю их писать. А если я буду их учить, тогда в каждом втором стихе буду повторяться.

Оля: Ну, начинай.

Ринат:

Так редко бывает: порой встречаешь хорошие стихи,

А, может, они даже отчасти не хорошие,

А только кажутся хорошими стихами.

Но все же,

Может быть,

Где-то там, живет поэт, влюбленный в свою лирику.

Он пишет стихи о любви,

О политике и солнце над ликами.

Его стихи, может, не так хороши,

А мои, может, даже и хуже.

Но все же, его стихи о любви,

О политике и солнце над ликами

Будут звучать из уст над Северным городом,

А мои – умрут там же, где родились:

Над мостом и колючим серебряным проводом.

Оля: Очень хороший слог.

Ринат: Спасибо! Это мне сегодня пришло в голову.

Оля: А почему ты считаешь, что твои стихи не так хороши, как у других?

Ринат: Потому что я же вижу! Все уже давно написано, все сказано. Все, кто пишет, только притворяются, что создают что-то новое, а на самом деле все новое уже давно написано кем-то. А то, новое, кто-то тоже слямзил у другого: на самом деле, написал это еще кто-то. И так далее. Этот круг, цепочка, восьмерка. Она неразрывна и будет повторяться изо дня в день, из года в год, пока кто-нибудь не остановит этот катящийся с горы снежный ком.