Из дома я привез сушеных (вяленых) чебаков и окуней, которых наловил и завялил ещё летом, поэтому сейчас я решил сразу же сварить полную кастрюлю картошки в мундире. Пацаны приедут, а тут уже ужин готов!

Сначала, в конце коридора послышался какой-то грохот, тяжёлые шаги и шорканье сумок-баулов об стены и двери. Потом я услышал рёв:

– Димо-о-н! Помоги-и-и!!!

Я выглянул в коридор. Родион, с ног до головы навьюченный сумками с провизией протискивался по коридору. Выглядело это так, как будто танк едет по узким улочкам, задевая здания.

– Я к вам в комнату переезжаю! – обрадовал он меня. – «Коменда» разрешила!

– Здорово! А я уже картохи сварганил!

Кое-как мы дотащили его баулы до комнаты. Родион, зайдя в комнату и посмотрев на свежесваренную картошку и сушёную рыбу с какой-то горечью в голосе сказал:

– Грешно́…

– Что? – не понял я.

– Грешно́ такое кушанье без пива…

– Ну так ты ещё куртку-то не снял. Вообще не вижу проблемы тебе метнуться! – весело парировал я.

– Зачем метаться? – ответил Родион. – Я как знал, что рыба будет. Привёз!

Так мы отметили начало второго семестра первого курса: картошка в мундире, вяленая рыба и пиво.

***

Будучи старостой, мне пришлось плотно работать с учебным планом, поэтому я знал, что во втором семестре нам, первокурсникам, предстоит, как говорится, «оперившись, встать на крыло». То есть, мы должны были научиться делать базовые манипуляции, и в апреле уже пойти на первую практику по «сестринскому делу». Поэтому во втором семестре мы очень плотно занялись отработкой манипуляций. Мечта первокурсника медицинского училища – сделать самостоятельно инъекцию. Вообще, считалось, что круче, чем сделать внутривенную инъекцию, ничего и быть не может. Сначала, все инъекции тренируются делать на манекенах и муляжах. Потом друг на друге. Естественно, под наблюдением преподавателя. С Ромкой мы были в одной бригаде, поэтому он колол мне, я колол ему. Первая инъекция была подкожная. Мы делали витамины группы «В» под кожу в область средней трети плеча. Вообще, витамины группы «В» сами по себе причиняют боль при введении, а уж неумелыми руками студентов, так вовсе. Когда Ромка вколол мне в плечо Пиридоксина гидрохлорид или, как его называют, витамин «В6», руку мою свело так, что аж мизинец скрутило.

– Я запомнил, как ты мне боль причинил! – шутя, сказал я Ромке. – Я отомщу!

Знал бы я тогда, что слова мои окажутся пророческими помимо моей воли.

Следующая инъекция, которую нам предстояло выполнить, была внутримышечная.

Внутримышечная инъекция, в основном, делается в верхненаружный квадрант ягодицы. Те муляжи, на которых мы тренировались, были, скорее всего, восьмидесятых годов выпуска, и представляли из себя железную эмалированную жопу с резиновыми вставками в области верхненаружных квадрантов, куда и следовало колоть уколы. Естественно, за все годы беспощадной эксплуатации этих муляжей, резиновая вставка уже потеряла свою эластичность, стала твердой, плотной, с бесчисленным количеством следов от инъекций. При постановке укола в эту резину, приходилось, во-первых, прилагать довольно большое усилие, а во-вторых скорость нанесения укола шприцем должна была быть тоже соответствующей. Иначе, игла либо гнулась, либо не погружалась на нужную глубину. Вот эта самая дубовая резина и сыграла с Ромкой злую шутку, когда я делал первую, в своей жизни, внутримышечную инъекцию живому Ромке-человеку.

Потренировавшись на ненастоящих жопах, настало время тренировки на жопах настоящих, живых.

Все условия тренировки были максимально приближены к реальным. То есть на мне был и халат, и колпак, и перчатки, и маска.