– «Хитрые вы, менты, с подходцами вашими», – процитировал Гена.

– Аркадий Яковлевич, а есть какие-либо подтверждения этой информации? – спросил я. – Например, кто возглавляет этот комитет?

– Комитет Третьего Срока возглавляет некто Константин Рыков. Этот человек работал на прошлых выборах в Думу на Первом канале, у Эрнста. Непосредственно подчинялся Марату Гельману. После совещания я раздам вам копии «тёмника», который нам удалось получить. Он касается основных направлений деятельности и ответственных лиц в Комитете Третьего Срока, а также содержит сценарий месячной медиа-активности. Ты как человек, работавший с документами администрации, узнаешь стиль сразу.

– Конечно, – кивнул я, который видел настоящий «тёмник» пару раз в жизни.

– Нам с вами предстоит образовать силу, которая будет противостоять комитету. Да, ребята, мы становимся настоящим МЧИС. Министерством по чрезвычайным информационным ситуациям.

«Я и говорю, Министерство Правды».

– Что у нас есть? Во-первых…

«Бабки».

– …телеканал федерального уровня.

«Во черт, не угадал».

– Во-вторых, сильная, работающая на интеллектуальную элиту радиостанция. В-третьих, интернет и тактические медиа, которые в современном мире играют такую же, а зачастую даже большую роль в оперативном информировании аудитории и формировании альтернативной новостной сети. Вспомните, какую роль сыграли они во время украинских событий!

Услышав эти слова, Гена слегка расправил плечи.

– В-четвёртых, сильная гражданская оппозиция, особенно в столицах, творческие круги, которые уже воют от цензуры, и радикально настроенная молодёжь. Это – наша будущая сила и наши нынешние избиратели, которые устали от ежедневного промывания мозгов. И последнее. Самое важное, что у нас есть, это…

«Вот теперь о бабках. Ну, Яковлевич, давай. Три-четыре – финансирование!»

– …это идея. Все мы здесь настоящие профессионалы, которые работают не во имя карьеры, статуса или имени, но во имя идеи, которая всех нас и объединила.

«Э-э-э, постой, чувак, я все понимаю, но я к такому не готов».

– Мы хотим жить в другой России. Изменить её – наша задача. Простите, я сегодня немного перегибаю, но после Лондона я хочу, чтобы вы поняли – у нас есть реальный шанс всё изменить, и не воспользоваться им – преступление.

Вербицкий отпил кофе. Сделал паузу и посмотрел в окно. Все сидели с каменными лицами, даже не ёрзая на стульях. «Я не узнаю вас, чуваки, вы такие же, как я, или я много пропустил за это время?» Признаться, в душу стали закрадываться сомнения о целесообразности моего присутствия.

– Теперь о главном. Я хочу, чтобы главной целью нашей работы было не просто контрреагирование в СМИ. Мне не нужны вчерашние методы митингов и круглых столов на радио, не нужны простые осуждающие или альтернативные комментарии по телевидению, не нужны пространные статьи в газетах. Я хочу нового подхода. Я хочу фантазии и смелых решений.

Вербицкий снова замолчал, затем круто развернулся в кресле и уставился на меня.

– И вот за этим я пригласил Антона. Я хочу не просто координации, но выработки, как теперь говорят, креатива. Хочу свежих идей и точечных, но эффективных ударов по информационной среде. До сегодняшнего дня мы были эффектны. Теперь нам нужно быть эффективными. Антон, в течение месяца твоя задача создать новую команду креативщиков, готовых рождать идеи в режиме нон-стоп. У нас мало времени. Практически нет. Твой предшественник, Игорь Муратов, был неплохим специалистом, но старого формата. Как видишь, коллеги практически твои ровесники. Ребята, я очень хочу, чтобы у нас всё получилось. Другого шанса изменить что-то в стране, боюсь, не будет.