Да. Каюсь, большинство от меня. Пока она была в больничке, оставаться инкогнито было просто. Стало труднее, когда ее поселили в общежитии.

Все новости я получал от старой гримерши Нинель. Она жила в соседней комнате и помогала Танюшке первое время.

Да-да, как у Пушкина: «она звалась Татьяной».

Что было делать? Подойти и сказать: а вот и я со своими чуйствами? Мы с ней почти не пересекались, лишь мельком обменивались приветствиями. Да какое дело звезде до клоуна…

Сейчас ей не чувства были нужны, а помощь в реабилитации, работа и рука друга.

И потому я стал таким «тайным покровителем».

Надо было помочь ей вернуться на манеж – придумать номер по силам и возможностям, а главное по вакансиям.

Самое трудное было уговорить всех на создание нового представления. Благо сценарий я подготовил.

– Кто здесь директор, я или коверный? – шумел Пал Петрович – Денег нет!

Но когда узнал, что надо лишь изменить мой последний выход, добавить песен, плюс немного реквизита, успокоился и дал согласие.

Через Нинель познакомил Танюшу с учителем по вокалу из нашей филармонии.

Уговорил чиновницу из мэрии устроить уличный парад на День города.

Заказал тематические стихи в местном поэтическом клубе.

Три месяца переговоров, убеждений, репетиций слились в один день.

И вот он – День премьеры.

После уличного парада зритель жаждал представления.

Это была сказка: поэты постарались, а Танин голос превратил её в реальную жизнь.

Номера сменялись, рассказывая историю. Не только дети, взрослые вслушивались в каждое слово, сопереживали происходящему на арене. Финальный номер – моё восхождение по наклонной.

Это вам не корд-де-волан, хотя и похоже. Канат натянут не горизонтально, а под углом. Восхождение к цели.

У каждого есть цель. Моя – сделать счастливой любимую, но, пока, страх неудачи останавливал. Вот после премьеры, когда у Танюши будет годовой запас времени для репетиций и восстановления можно будет признаться, а пока рано.