Вечером ходили с Машкой на урок танцев. Здорово! Очень красиво. Хочу научиться, по-настоящему хочу! Мне нужно купить специальную одежду, надо нанести визит рара. Уроки два раза в неделю, по пятницам и субботам, так что завтра опять пойду и повод благовидный на дачу не ездить.

В кафетерии при спортивном центре мы «случайно» наткнулись на Пашку. Я думала у Машки инфаркт случится, когда он вдруг с нами заговорил. «От радости в зобу дыханье сперло» – как про нее писали. До остановки дошли втроем. Машке ехать в другую сторону, время было позднее, потому очень скоро мы остались с ним вдвоем. Я обещала позвонить Маше и рассказать в подробностях, как я доехала до дома (Кстати, позвонить я забыла).

Прождав маршрутку около пятнадцати минут, мы пошли до дома пешком. Через два часа я наконец-то добралась до дома, устала, ноги гудят, а настроение сказочное. Завтра, если мои все же рискнут ехать месить грязь на дачу, Пашка будет ночевать у меня.

Надо сделать хотя бы часть домашних заданий, я обнаглела вконец.

Столько всего случилось, не знаю с чего начать.

Во-первых, Машка не сможет пока ходить на танцы, у ее семьи напряг с деньгами, они набрали кредитов и пока не расплатятся, каждая копейка на счету. Мать ей сказала, что если она хочет похудеть, пусть меньше ест и зарядку по утрам делает. Я же решила ходить одна, мне это нравится, почему я должна отказывать себе в удовольствии, пусть даже худеть мне не надо. Машка на меня обиделась не на шутку, ничего, пусть подуется, ее проблема.

Мои не усидели дома, дождь не дождь, грязь не грязь, природа им меня дороже. В субботу днем я навестила папу, стрельнула у него денег на наряд для танцев, съездила, все купила и на занятие отправилась уже при полной экипировке.

Встретил меня Пашка, проводил до дома и дома у меня и остался. Пол ночи мы трещали над пародиями на фильмы ужасов, в четыре часа ночи мы основательно перекусили, а в пять черт принес Вадима. Ему звонили и просили выйти на работу в воскресенье.

Картина Репина «Не ждали». Хорошо еще мы на кухне сидели, чай пили, а не в кровати лежали.

– Ну, здравствуй, северный олень, какими судьбами? – справившись с первым шоком, спросил Вадим.

Пашка пробормотал что-то про забытые ключи и засобирался домой, но Вадим его остановил:

– Куда? Ночь на дворе, сиди, коль пришел и если ты не возражаешь, мне с дочуркой надо поговорить.

Я не люблю, когда он меня так называет, я ему не дочь. Впрочем, как человек Вадим мне нравится, в наши с мамой разборки он никогда не вмешивается и права на мой счет не качает. Он задал мне всего один вопрос:

– Ты с ним спишь?

Это некорректно, я с ним сплю, но не трахаюсь. Уточнять или ерничать я не стала.

– Мы друзья, он мой одноклассник и предки у него контуженные на обе головы, не говори никому, что видел его здесь, иначе ему опять попадет.

Вадим смотрел на меня так, будто видел впервые, в конце концов, кивнув, выдал еще одну сакраментальную фразу:

– Я надеюсь, ты осознаешь, что делаешь, если потребуется помощь, свистни, помогу, только матери ничего не говори, ей вредно волноваться.

Я готова была его расцеловать. Такого поворота я не ожидала. Человек оказался немного лучше, чем я о нем думала или он просто старается оградить от лишних волнений мать своего ребенка. Тоже не плохо, значит, у них настоящая семья.

Несмотря на все мои заверения, что Вадим свой человек, Пашка расстроился. Он видел моего отчима в офисе у своего отца, что совсем не удивительно. Вадим половину населения города в лицо знает, а о второй половине «что-то где-то слышал», работа у него такая.