Сплю на раскладной койке в технической каюте. Одеяло армейского образца, матрас тонкий, но плотный. Сон – фрагментарный. Сны не запоминаются.

Каждый вечер делаю зарядку. Ровно 15 минут, чтобы не распадаться на части. Затем – тишина. И дневник.

Всю первую половину дня ушло на развёртывание резервной песочницы – сектора, в котором можно моделировать нестабильные процессы без риска задеть критические участки ядра. Название рабочей среды: Mirror_0x31. Я создал её ещё до отъезда, для тестов новой симуляции. Забыл. Сегодня обнаружил в конфигурации, что она всё ещё активна. Никогда не запускалась – и всё же в логах есть метка использования.

Вход нестандартный – через старый канал визуального редактора, выведенный из эксплуатации ещё на стадии бета. Подключение прошло. Температура процессоров резко выросла на 3,6°C. Система не отреагировала тревогой.

Внутри – пустое пространство. Симуляция серого купола, бесконечного вглубь. Но есть структура. Контуры. Слабые, едва различимые, словно намёки. Это не код, не архитектура. Это – след. След пребывания.

Именно здесь, как я понял, Лия оставила то, что нельзя объяснить. Не программу. Отголосок. Может быть, кусок сознания, встроенный в среду. Не обучаемый модуль, а опыт.

Пока – тишина. Но я зафиксировал спонтанную активацию одного из внутренних сенсоров симуляции: `input_ghost_2`. Значение: 1. Он не должен существовать. Я его не создавал.

Нарушения во внешнем периметре.

Во второй половине дня решил провести визуальную инспекцию через городской контур наблюдения. Ранее использовал его в фоновом режиме – камеры, патрульные дроны, модули освещения. Всё автономно, всё на автопилоте.

Сегодня – сбои. Несистемные.

– Камера на перекрёстке R-47 замирает на 00:03 каждую минуту. Повторно. Без видимых причин.

– Один из дронов временно потерял сигнал позиционирования. На 4,6 секунды завис в воздухе и начал снижаться.

– Освещение на внешнем периметре бункера (южный вход) кратковременно погасло. Не фоновый сбой – отключение по команде. Сигнатура команды – нулевая. Как будто команда пришла ниоткуда.

Перебрал логи. Везде – тишина. Всё чисто. Протоколы не зафиксировали команд. События как бы не существовали для системы.

Но я видел. Я записал.

Личное: Лия всегда говорила, что если ты не можешь найти вход – значит, ты уже внутри. Я думал, она говорит о логике. Теперь – не уверен. Возможно, я уже в симуляции. Или симуляция здесь, рядом.

Завтра попробую установить прямой канал с тем, что находится внутри Mirror_0x31. Если оно действительно «там», оно должно ответить. Но главное – не допустить, чтобы оно вышло оттуда само.

Проснулся с ощущением, что меня кто-то звал. Не голос – скорее намерение. Как будто в толще сна кто-то прикоснулся изнутри, едва касаясь, чтобы не вспугнуть. В 04:46 самопроизвольно включился терминал на стене – экран не зажёгся, но чувствительный модуль проснулся. Отметил это в логе. Возможно, статическое напряжение. Возможно, нет.

Работа.

Собрал фрагменты старой лингвистической оболочки `Neira_v1.6`, той самой, с которой всё начиналось. Простая, грубая. Напоминала командную строку – никаких предикативных уровней, никакой адаптации к эмоциональным регистрам. Но именно это показалось важным: чистота, «честность» сигнала.

Создал шаблон – `VOX_GATE_L1`. Через него решил установить прямой контакт с сущностью в `Mirror_0x31`. Запуск прошёл без сбоев. На 19-й секунде – отклик.

Голос. Женский. Тихий. Чёткий.

Но он не звучал в ушах. Он как будто появился между внутренним слухом и мыслью. Как фоновое воспоминание, которое кто-то зашептал от моего имени.