Я подошла к нему, положила ему руку на спину. Мне резко стало понято всё его расстройство. Ни о чем из этого я не думала. Вообще. Единственная серьезная и опасная мысль, которая появилась у меня – это что я упустила тот момент, когда моя репутация попала под вопрос, как он сам показал мой укус. Но я почти ничего не знала – ни о драках, ни о разговоре с отцом, ни о том, что все остальные со стороны за нас уже решили, что у нас любовь. Каждый довод, каждая шишка – всё это было мне незнакомо, обо всем этом я и правда не думала. Он никогда. Раньше. Не говорил.

Хотелось обнять его. Я прислонилась головой к его груди.

– Прости, – ответила я. – Мне и правда всегда хотелось, чтобы мы были… друзьями. Близкими людьми! Ты такой хороший парень, каких еще поискать…

Он посмотрел на меня и поправил мне воротник платья, и заботливо застегнул верхнюю пуговицу. (Эту пуговицу даже и не нужно было застегивать, платье специально было задумано так, чтобы носить его с открытым воротником).

– Друзья. Ладно, друзья. Да, разумеется, я хороший парень. А каким мне еще быть? Я даже понятия пока не имею, каково это – быть нехорошим парнем. И всё-таки, пожалуйста, пойми меня правильно. Я хочу быть для тебя больше, чем другом. Я хочу, чтобы мы были… чтобы мы жили вместе. Всегда. Чтобы ты стала моей женой. Давай подождем еще. Еще несколько лет. Я буду ждать тебя. Столько, сколько нужно.

И мы стояли на истоптанной тропинке посреди леса. Стояли тихо, я прислонилась к нему головой, и он гладил меня по волосам. Я не знала, что я могу сказать. Я боялась что-либо ответить. Мне казалось, что – скажи я хоть слово, – так голос будет дрожать, и я вот-вот расплачусь. Мимо нас прошел мужчина красивой черной породистой собакой, она была такой крупной, массивной, с мощным, мускулистым корпусом.

– Какая у вас красивая собака! – вырвалось у меня.

– Это ньюф, то есть ньюфаундленд.

– Как зовут?

– Шериф.

– Такой большой! Сколько он весит? – заинтересовалась я.

– Примерно 60 килограммов… если точнее, 59… Возможно, уже больше.

– С таким и ночью не страшно ходить по городу!? – спросила я.

Мужчина лет сорока с интересом посмотрел на меня, и затем на Сашку. И тут я поняла, что я его где-то уже видела. Да это же тот самый водитель «Ауди»! Он улыбнулся.

– Да, не страшно. Но не таких собак не заводят «для охраны». Он у меня – для души! Он слишком любит людей. Но его вид и правда может отпугнуть нежелательных лиц.

– Можно погладить?

– Да, можно, погладьте. Он не кусается. Если интересно, у нас в соседнем комплексе у него породистая подружка есть. Через месяц-два он станет папой.

– Щенки таких породистых псов, должно быть, дорогие, да?

– Да, конечно. Но если очень хочется, то можно посмотреть, если кто останется… Тогда уж они отдадут и подешевле…

Я вопросительно подняла голову посмотрела на Сашу, как будто бы мы прямо-таки живем вместе. Будто бы сейчас от Саши зависит, заведем ли мы щенка ньюфаундленда или нет. И мужчина в легкой куртке тоже на него посмотрел.

– Нет, что вы, мне в этом году в армию. Мы никак не можем… – сказал он.

Владелец ньюфаундленда понимающе кивнул. Он опять посмотрел на нас, и вдруг что-то мелькнуло у него в глазах. Ой, он тоже узнал нас… Или – уж точно – меня узнал.

– Это не Вы…

– Да-да, это мы… Вы знаете… Мы с Алексом бы хотели поблагодарить вас!

– За что? – удивился, не понял он.

– Да, за то, что вы тогда машиной посигналили им.

– Кому? Где?

– Первого июня. В арке. Часов в 11.

Мужчина выглядел озадаченным, вспоминая, где и как мы могли видеться…

– А это были Вы? – догадался он.

– Да, мы…

– Нет… я не об этом хотел спросить. Это Вы – та самая владелица самого красивого балкона в нашем МЖК?