Только вовсе не иметь

Дольку рёваных примет —

Сгинуть поклоном навеки,

Зорить[174] вернуться чужим.

Смехом искры унесёт,

Эхом лопнет горечь сот.

И не окрасятся веки

Пляске знакомых ужим.

Волосы по плечам,

Набело отбренчал,

Сон, что был с тобой.

Утром иду искать

Омут, где пьёт тоска

Пыл моих обойм.

И в завитке коры

В чёрную гроздь сгорит имя.

Примет ватага лбов,

Кто забывал любовь дымом.

Кто идёт вслед за мной?

В звёзды берегом

Ясный вперился взглядом.

В блеск воды высок,

Ждут его висок рядом.

Август 1991 г., р. Онон, Забайкалье

Ветреный дым

Пыльный месяц в устах твоих

Мне напомнил весну двоих,

Как пропали рассветом за реку.

Обещай в зори выткать путь,

Догоняй смех, печаль забудь —

Ухватить вдохи-охи за руку.

Мне не успеть к тебе —

Залпом не пить степей,

Взгляд затуманить твой,

Рвать тетивой

Понапрасну.

Стрелы мои не в цель,

Сердце поёт не в цень.

Дышат в затылок мне крики:

«Умней шапкой красной».

Где-то плачем светлеет след,

Зазывает беду узреть

И урочит лукавить заново.

И легко занозить себя

Воевать волоок запясть[175],

Торопиться в объятья названым.

В ночь девчу[176] уводить

Кромкой седой воды:

Кто на расправу скор,

Робкий укор

Не заметит.

Горько сулит изъян

Ведать осколки сна.

Шёпот неведомый,

Ветреный дым

Красить медью.

Октябрь 1991 г., Забайкалье

Перья по реке

Не собрать рукавом

Перья по реке.

Не обнять луковый

Полдень налегке.

Осталось прежним ждать

Звона звёзд в поход ночной:

Сломить края щита,

Пеленать волной речной

Рассвет усталый…

Заплести в косы троп

Все упрёки глаз.

Уронить сны в сугроб,

Как бывал горазд:

Бросать добычу в гон,

Пить горстями синий дым,

Прощать костры рукой,

Замерзать в узор слюды.

Небесным даром —

Мимо голосов,

Что звали: «Балуй!

Балуй без стыда,

Жги свистом алым!»

Свататься в уста

Росой студёной.

Безмятежно

Звать покоем,

Отрешённо

Перстень грел мизинец…

Октябрь 1991 г., Забайкалье

Не знал

Вот не знал, не думал, не гадал,

Что мне остаться одному,

Не утонуть и не пропасть среди потока —

О́ка вынесла меня,

А я вчера овражно, взглядом влажным

Ждал июнь.

Верил – юн:

Свет неверный, блеск далёкий

В сумерках горячих.

Птицей лёгкой, криком зрячим

Замерзал в чужих ладонях,

Ворожил узлами жил,

Ночей добычу звоном бросил.

Осень бурым запеклась

На рукавах широких, гнали сроки

Уберечь воли речь —

В сон умыться, в зной оплавить

Сеть морщин – следы охоты яростной.

Как разбился хрупкий дар,

Суетой прохохотал

Детские восторги, не собрать осколки целым.

И не в силах местью сирот

Злые толки вынести плечам.

Кто увлёк игриво

Обниматься пыльной гривой,

Вольной песней в зов небес

Стрелой царапать солнца веки?

В эхо голос бирюзой

Кроит узор, глухим селом

Излом лелеет мудрый…

Торопил покой сердитый

Выпить горечь одеял.

Замерзал набегом дикий,

Сны пожаром целовал.

Кто вернулся плакать вещим,

Долей дола изувечен навсегда.

Кто игрался небылицей,

Отвечать дозором кличут свысока.

Повиниться небу низко,

Обещать любовь разлукой.

Вековечить в зорях вече,

Занозить серьгою ухо.

Слышать ясно…

Видеть ясно…

Верить.

Ноябрь 1991 г., Забайкалье

Ребёнком звонким

Ребёнком звонким сгинул в струях,

Вернуться песней обещал,

Весну даруя.

Восторгом обнимал рассветы,

Лучом роднил косматый взгляд

В порывы ветра.

Костры затеплил берегами,

Где сокол белый яснит речь.

Где обжигает древний камень

Узор беречь,

Услышать говор звёздный.

Влечь издалечь —

Рубеж ещё не познан.

Где день ждёт струн вещих,

На ветрах продрог.

Звень вей, кутай вежи

В горсть дорог!

Как посмел в снопы

Солнце мерить облаками.

Свить гнездо знобил

Юным пасть в объятья Камы.

Прытью в нерест угореть

Брил умело щёки лет.

– Прости меня! – в отрыв

Кричали весело друг другу.

За так отдать дары,

Удачей кольца оковать.