Солдаты понуро молчали. Понимали: погорячились. Слушались бы офицеров, – все бы остались живы. Все веселье как рукой сняло. Даже немного взгрустнулось.

И лишь одинокий трубач трясущимися руками гладил свою пегую кобылу. Это была единственная лошадь, которая не убежала прочь вместе со всеми. Просто, этот боевой конь ослеп от старости. Он, этот конь, хорошо знал лишь дороги внутри замка и города. Здесь, на Свиняре, без седока он был абсолютно беспомощен

– Джулико! – рявкнул Гумбольдт. – Немедленно извести господина о случившемся. А мы остаемся здесь до получения дальнейших распоряжений. Да и лошадей сейчас уже не собрать.

– Слушаюсь. – энергично согласился трубач и вскочил в седло своей слепой кобылы.

Через полчаса пришла подмога. Пятьдесят молодых гвардейцев, взятых прямо из охраны замка, во главе с графом Хулио и Уркесюком, вознеслись к дымящимся руинам бывшей пещеры.

– Как вы допустили, Гумбольдт, чтобы погибли люди? – граф был даже страшнее медведя, разбуженного после зимней спячки и увидевшего, что подлые люди жрут последнюю припасенную осенью бочку мёда.

– Я готов понести наказание. – холодно сказал капитан.

– Хрена ли мне теперь в твоем наказании? – буркнул Хулио, но слегка поостыл. – Немедленно и внятно объясните мне еще раз: что здесь произошло?

– Милорд… – Гумбольдт пожевал опаленный ус. – Арьергард в количестве пяти человек шел впереди. Остальная группа захвата – на расстоянии тридцати-сорока шагов. Сами понимаете, в пещере тридцать шагов – это дальние горизонты. Я не могу сказать, что там произошло, но на моих людей кто-то напал. И из глубин пещер полыхнуло огнем. Начался обвал. Кроме арьергарда мы потеряли еще четверых человек. Но камнепад поглотил и тех, кто на нас нападал.

– Вы думаете, это были люди? – Уркесюк как-то пристально посмотрел на капитана гвардии. – Или колдуны?

– Не знаю, сир! – Гумбольдт покачал головою в разные стороны. – Если бы я был молод, то, наверное, решил бы, что мои люди столкнулись с драконом. Но ведь драконов не существует. Я не знаю, что и подумать. Но в пещере явно были живые существа. Это не землетрясение и, как видите, не извержение вулкана. Причина в чем-то другом. Так опалить камни не под силу даже при помощи летающего огня, что мы используем во время осад неприятельских замков.

– Ясно, что ни чего не ясно. – Хулио подошел к дымящимся камням и пнул их носком сапога.

От камней сразу запахло горелою кожею, а подошва слегка оплавилась.

– Выставить охрану. Круглосуточную. Двое спят, двое бодрствуют. И оставьте им четыре коня, да настоящих рысаков, а не как всегда. Гумбольдт, проследи! Лично передо мной ответишь!

– Слушаюсь! – капитан вытянулся в струнку.

– И чего вас в эти пещеры понесло? – проворчал Уркесюк, обращаясь к графу.

– Дети слышали в них рев зверя. – ответил граф.

– Понятно. Слава богам, что хоть дети живы остались. – но в словах угрина промелькнуло едва заметное сожаление, будто он знал, что произошло здесь на самом деле, и это его самого как-то касалось.

повествующая о странном нашествии черных крыс, о появлении загадочного колдуна, о болезни юного графа дон Педро и его друга Вартаа также о таинственном похищении, и иных загадочных событиях

Утро двадцать четвертого мая выдалось пасмурным. После отшумевшей накануне грозы, тучи по небу так и шастали: туда – сюда, словно высматривали кого-то, точно вынюхивали что-то.

Херо дон Педро проснулся внезапно. И очень рано. В семь утра.

Делать было нечего, и мальчишка хотел поваляться в кровати ещё часок-другой, но не лежалось. Пришлось подняться.

Слава богам, в суматохе вчерашних событий мама забыла проследить, чтобы уже на сонного Херо надели проклятую ночную пижаму. Это радовало. Но, может быть, именно от этого ощущения полной свободы мальчишка и проснулся.