Михаил Михайлович до сих пор, в возрасте далеко за восемьдесят лет, сохранил светлый ум, интерес к музыкальному делу и широкую, прямо энциклопедическую осведомлённость о состоянии музыкального дела как в прошлом, так и в настоящее время. Его в полном смысле слова можно назвать патриархом музыкального дела в Камышлове.

И вот прошло уже шестьдесят лет – и каких шестьдесят лет, когда мы расстались со всеми своими учителями и воспитателями. Нет уже «бурсы». А всё-таки добром хочется помянуть всех тех людей, которые пестовали наше детство и юность. Пусть бывали иногда мрачные случаи жизни в эти годы, но мудрое изречение, которое мы выработали ещё в юности:

«Наставникам, хранившим юность нашу, не помня зла, за благо воздадим» – остаётся в силе и по сей день.

3/VI 1962 г. 5 час[ов] 45 мин[ут].

Духовные училища в системе учебных заведений духовного ведомства представляли низшее её звено. Чтобы представить себе положение этого звена в общей системе, включая высшую ступень его – духовную академию, достаточно сказать, что за четырьмя годами его следовало ещё за ним десять лет среднего и высшего образования: 6 лет в дух[овной] семинарии и 4 года в духовной академии. Нужно учесть, что для поступления в него требовалось ещё трёх-летнее обучение в сельской школе.

Духовные училища прямой задачей своей ставили подготовку в дух[овную] семинарию, но по окончании их абитуриенты получали возможность поступать в псаломщики, с известной дополнительной подготовкой – в сельские учителя и на должности низших государственных чиновников.

Из общеобразовательных предметов в них были основными арифметика и русский язык. И тот, и другой предмет изучались в полном объёме, а по русскому языку изучалась даже периодическая речь. География была представлена в объёме обзора рек, морей, гор, городов с введением в общий курс физической географии.

Большое количество часов было отведено на изучение классических языков. На преподавателей дух[овного] училища по этим предметам возложена была вся черновая работа по изучению этих языков. Так, по греческому языку преподаватель должен был подвести учеников уже на первом курсе семинарии [к изучению] «Воспитания Кира» Ксенофонта, а преподаватель латинского яз[ыка] – к чтению «Энеиды» Вергилия Марона. Для преподавателей этих предметов это была на самом деле «сизифова работа».

Из предметов богословских изучались: Священная история Ветхого Завета (1 кл[асс]), Священная история Нового Завета (II кл[асс]), Устав и катехизис (III и IV кл[ассы]). В I кл[ассе] изучали [церковно-]славянский язык (его грамматику). Особое место занимало пение в течение всех четырёх лет. Преподавание его имело в виду подвести ученика к работе псаломщиком. В основе науки было изучение гласов, канонов, пения по «Октоиху». Это было не меньшим, если небольшим «сизифовым трудом» и для преподавателя и для учеников. Что стоило одно изучение «запевов» по гласам. Здесь приходится признаться, что, не изучая ещё психологии (она изучалась в III кл[ассе] семинарии) и не будучи ещё знакомым с приёмами «психотехники», мы уже пользовались её приёмами: так чтобы запомнить мотив «запева» по третьему гласу – «Исповедатися имени Твоему» – мы в уме пели: «Наши-то с дровами приехали». Высшим достижением считалось – пение «богородичнов» по «Октоиху». Был учебник «сольфеджей». Упражнялись, например, в пении «фугой»: «Кто тя может избежати смертный час».