Как и предполагала Аля, подойдя, они увидели лестницу, которая вела далеко-далеко вниз. Аля немного постояла и в нерешительности последовала за парочкой. Только они встали на ступень ― и лестница медленно поехала. Чем ниже они спускались, тем холоднее становилось. Путь освещали зеленоватые фонарики, вокруг которых, будто живые, летали голубые бабочки. Создавалось впечатление, что внизу ждет что-то волшебное, сказочное. Так и оказалось.

Приветственным гудком их встретил абсолютно прозрачный поезд на воздушной подушке. Аля потрогала его гладкий бок, на котором не осталось и следа от ладоней. Тут же она с ужасом поняла, что не знает, как войти внутрь. С минуту, показавшуюся бесконечной, она топталась на месте и ничего не предпринимала. Пассажиры стали с любопытством посматривать на нее, и Аля почувствовала, как краснеет. Наконец одна женщина подсказала ей ― оказалось, нужно всего лишь приложить жетон к стеклянной поверхности. Аля так и сделала.

– На какой остановке будете выходить? – спросил холодный женский голос.

– Институт, – промямлила Аля.

Перед ней образовался проход. Аля вошла, и снова стекло за ее спиной стало гладким. Свободных мест было полно, так что, выбрав самое безлюдное, Аля села и тут же выпустила Черныша из рюкзака, так как он настойчиво рвался наружу. Поезд медленно тронулся. Он въехал в туннель, набрал скорость, и все те же зеленые фонарики превратились в сплошную светящуюся линию. Через пару минут он повернул направо. Аля ахнула.

Словно подводная лодка, поезд продолжал путь по дну океана. Свет из его салона освещал толщу воды. Теперь они ехали медленно, так что Аля успевала все разглядеть. Длинные разноцветные и пятнистые водоросли плавно качались, попав в поток, оставленный поездом. Спрятавшиеся в них рыбешки испуганно шарахались в разные стороны. Восторгу Черныша не было предела; он неотрывно следил за ними и иной раз подпрыгивал в безуспешных попытках поймать хоть одну. Рыбы побольше так же с любопытством рассматривали проезжающих.

Все вокруг казалось Але странным, но она понимала: в реальности дела обстоят наоборот. Это она выделялась в толпе, в основном, потому, что, сбегая, оделась в привычные вещи – джинсы, толстовку и кроссовки. Впрочем, чем дальше ехал поезд, тем меньше становилось пассажиров в белых летящих одеждах. Появлялись черные, серые и красные цвета. Девушки и женщины носили прямые платья в пол; мужчины – элегантные костюмы. Если в Элландии любили загорать и работать на воздухе, то эти люди словно не признавали солнца. Их кожа была бледной; волосы ― гладкими и блестящими. Как у Али: она ненавидела свои светлые вьющиеся локоны, поэтому выпрямляла их и перекрашивала в черный. Ее экстравагантная земная прическа явно вызывала интерес. Люди разглядывали ее, одни исподтишка, другие открыто, показывая пальцем и смеясь. В конце концов она натянула капюшон до глаз. И чтобы не смотреть на всех отвернулась и уставилась в окно.

Так Аля провела около двух часов. Поезд успел сделать пятнадцать остановок. Все больше пассажиров забивалось в вагон: сначала не осталось свободных сидячих мест, дальше ― стоячих. Наконец объявили двадцатую остановку ― Институт магических искусств. Аля встала, и толпа расступилась. Спиной она по-прежнему чувствовала десятки любопытных взглядов.

На платформе тоже оказалось много людей. Аля пробежала вверх по эскалатору ― и окунулась в кипящую жизнь: летающие «капли», шум, смех, разговоры. Но в этой неразберихе Аля знала, куда ей нужно идти.

***

Институт возвышался каменной громадой над другими зданиями и поражал воображение. Даже дворец Алиных родителей мерк перед этим замком со множеством башенок, панорамными окнами, массивными полукруглыми арками. Он был выстроен из гладкого, отполированного почти до блеска серого камня, а выглядел средневеково, но в то же время и современно, так как сочетал в себе старомодные высокие шпили и плавные линии. Он был изящным, так бы Аля его назвала.