– Бабушка... – я спрятала мокрое лицо в складках её плаща.

– Лекс, – улыбнулась она, – что ты теперь натворила?

– Из дома сбежала...

– Опять? – иронично хмыкнула бабушка.

– Не опять, а снова, – поправила я и нервно, сбивчиво заговорила: – Я же такое увидела на чердаке... и услышала... и ифрил ещё вылез... и мама с папой – они же... ну, эти... волшебники. Вроде как...

Бабушка изменилась в лице:

– Значит, узнала?..

– Узнала, – подтвердила я несмело.

– Что ж, время пришло...

– Для чего?..

Бабушка обняла меня за плечи:

– Пойдём домой. Это долгий разговор.

За моей спиной раздался приглушённый цокот – жеребец, прихрамывая, привычно направился к конюшне. И верно, теперь о нём есть кому позаботиться... Как и обо мне.

Гроза угасала, но дождь не успокаивался, и под мягкий шелест дождевых струй мы вошли в полутёмный коридор. И пока я неловко отжимала длинные волосы и тяжёлую ткань юбки, бабушка задумчиво молчала. А потом слегка подтолкнула меня к лестнице.

– Ступай к себе. Вытрись и переоденься, – отстранённо произнесла она, – а потом, если силы остались, зайди ко мне. Обсудим.

Я кивнула и быстро поднялась по каменной лестнице в свою комнату. Закрыла дверь, с трудом стянула мокрое грязное платье и почти не удивилась, заметив в углу бочку с горячей водой. Почти. Раньше удивлялась тому, что она появляется в моей комнате как по волшебству. А теперь понятно, что не «как». И благодаря волшебному же «как» на прикроватном столике свивается из тумана лёгкий ужин.

Помывшись и зябко закутавшись в тёплый халат, я заплела мокрые волосы в косу, наскоро перекусила и отправилась в бабушкину комнату. И в тёмном коридоре, по детской привычке, громко зашаркала и зашлёпала тапками, прислушиваясь к эху шагов. Прежде, когда бабушка не жила затворницей, когда у неё часто гостили не то наши дальние родственники, не то давние друзья, привычка шаркать в ночи и пугать народ здорово меня развлекала.

Я невольно улыбнулась. Особенно запомнился случай с Яртом, когда он приехал меня навестить и, поддавшись на ласковые уговоры гостеприимной хозяйки, остался ночевать. Вечером я отправилась к бабушке, чтобы пожелать ей спокойной ночи, а друг, услышав шарканья, принял меня за неприкаянную душу и в одной простыне выскочил в коридор. Я, в темноте налетев на Ярта и по глупости приняв его за привидение, завопила от страха и вцепилась в его простыню, а друг – в меня. За что и получил по... самомнению. Прибежавшая на наши дикие завывания бабушка хохотала до колик в животе.

Весело хмыкнув, я дошаркала до двери, но, взявшись за ручку, посерьёзнела. Неужели сейчас всё прояснится?.. Зайдя в комнату, я вопросительно посмотрела на бабушку. Она сидела в кресле-качалке у очага и задумчиво наблюдала за весёлыми язычками пламени. Серебристо-седые волосы собраны в тугой пучок, брови нахмурены, морщинистые пальцы сцеплены в замок поверх клетчатого пледа.

– Присаживайся, милая, – рассеянно кивнула... волшебница?.. Ведь если родители, то и она тоже?..

Я с ногами забралась в любимое кресло и насторожённо замерла. Казалось, она что-то обдумывает, собираясь с мыслями, и...

– Тебе правильно кажется.

Я напряглась:

– Ты что, мысли читаешь?

– Это нетрудно, у тебя всё на лице написано.

Я нахмурилась и поджала губы.

– Успокойся, – серебристые глаза улыбнулись. – Лучше расскажи, что случилось.

– Всё? – ещё больше насторожилась я.

– Всё, – кивнула бабушка. – Я должна знать, что ты успела подслушать и что именно тебе нужно объяснить.

Ага, чтобы лишнее случайно не сболтнуть...

Я собралась с мыслями и уныло поведала об утренних стычках (умолчав, правда, о своих лесных похождениях под луной), упомянула о приезде Ярта, и разговор внезапно свернул в другую сторону.