– Даже у великих князей никогда не получалось приручить инрауга! Они же скорее отгрызут себе лапы, чем подчинятся!

Прибыв на место, я увидел, как моя когорта лениво собирается на построение. По большей части ее составляли демоны, но были и черти, и сатиры, и бесы, и прочие. Надо всеми возвышался неуклюжий и медлительный рокотанк. Немного уступая ему в росте, переминался с ноги на ногу испепелитель. Помятые и сонные лица выражали не только скуку и пренебрежение, какие бывают у тех, кто не ждет от предстоящего дня ничего хорошего, но и обреченность.

До меня донеслись обрывки реплик:

– …точно несдобровать с этим сынком великого князя во главе! Эльфийское отродье, а гонору, как у генерала Аваддона!

– Вчера он побил Хаккара из легиона Белиала, а у того семь красных звезд!

– Да ладно, все уже знают, что тифлинг поддался из уважения к сыну великого князя, он сам признался.

– Не повезло нам с центурионом. Я уж думал, после прежнего хуже не будет, но Агварес превзошел себя, выбрав этого эльфийского хлюпика.

– При чем тут Агварес? Это был приказ великого князя! Да и вообще, хватит канючить, нытики. Какая разница, кто центурион? Недолго ему командовать! Это уже пятый за две недели! Не удивлюсь, если после следующей битвы нам придется искать шестого!

– Ха-ха-ха! Горвал, твои слова да князю в уши! Может, следующим буду я?

– Ты? Славикус – центурион? Скорее член Азмодана отвалится, чем ты станешь центурионом! С тобой же вся когорта сопьется!

Взрыв хохота помешал мне услышать ответ оскорбленного демона Славикуса – единственного во всей когорте обладателя красной звезды. Все остальные были ниже, но даже самые слабые, очевидно, не воспринимали меня всерьез как своего командира даже после вчерашнего шоу с Хаккаром. Впрочем, требовать от них уважения было глупо. Уважение добывается по-другому.

Гогот бойцов мгновенно стих, когда кто-то заметил меня, восседавшего на Ночи, и предупредил остальных. Глаза демонов расширились от удивления, но комментариев не последовало.

– Тринадцатая когорта, строиться!

Отдав команду, я спешился и встал перед строем. Ночь заняла позицию позади меня.

– Бойцы! – обратился я к когорте. – Сегодня великий день. Знаете почему?

По их сдержанной реакции на Ночь я предположил, что какая-никакая дисциплина в когорте есть, но последовавшие смешки развеяли мои иллюзии как дым.

– Первый день центуриона Ааза? – раздалось со второго ряда.

– Ха! Центурион впервые успешно просрался в Преисподней! Великий день и великая победа доминиона!

– Центурион, как покакал? – заботливо пророкотал огромный рокотанк. – Не обжег свою эльфийскую задницу? Слышал, они у вас нежные как шелк!

Когорта покатилась с хохота. Пламенеющий испепелитель покачал головой:

– Нет! Нет! У центуриона первое похмелье! Я вчера видел, как наш центурион выпивал с какой-то суккубой и тем странным демоном из легиона Белиала!

Короче, дисциплиной и не пахло. Легионеры продолжали обмениваться шутками, упражняясь в остроумии. Я вспомнил уроки истории мистера Ковача, где Ханг, Эд и Малик делали так же, веселя класс, – один в один. Учитель никогда не ругал за это и не затыкал шутников, давая им выпустить пар, иногда и сам смеялся, прежде чем невозмутимо продолжить урок.

Но здесь произошло иначе.

– Да заткнитесь уже! – проревел какой-то седой демон, судя по многочисленным шрамам, ветеран. Когда воцарилась тишина, он миролюбиво добавил: – Дайте уже сказать центуриону. – Посмотрев на меня, он ударил себя кулаком в грудь и представился: – Легионер Горвал! Центурион Ааз, о чем вы говорили?

– О том, что сегодня великий день, – спокойно сказал я. – Завтра стартуют Демонические игры. Если мы их пропустим, а все идет к этому, то на всех настоящих демонах можно ставить крест. В Дисгардиум уйдут демониаки Люция, но предатель вряд ли даст жить спокойно оставшимся в Преисподней. Он не уймется, пока не уничтожит всех, кто ему сопротивляется. И неважно будет, хорошо я покакал или вообще не испражнялся, нас сотрут в порошок.