Отвар из Шуриных трав помог. Правда, не сразу. Я напоила им малышку, но она ещё часа два капризничала, а потом ничего — успокоилась. И даже уснула без укачивания. Зеваю, и глаза сами закрываются. Я сегодня устала так, как давно не уставала. Но это хорошая усталость, правильная.

Сквозь дрёму слышу, как вибрирует телефон на столе. Мозг уже в объятиях Морфея, и я не хочу знать, кому взбрело в голову звонить мне в такой час. Не буду отвечать…

Но рёв мотора и шорох шин о гальку, заставляют подскочить с дивана. Я испытываю неконтролируемый страх. У меня настоящая паника — не могу сообразить, приснились мне эти звуки или нет.

Сквозь тонкую штору вижу авто — что-то вроде старого «УАЗа» с включенными фарами. Больше в темноте не разглядеть. И стоит это «счастье» у моего забора.

Только! Не! Это!

Дрожащей рукой, тянусь к ползающему от вибрации по столу телефону — на экране тот самый номер. Я инеем изнутри покрываюсь, меня трясёт так, что зубы стучат.

— Да… — отвечаю на звонок.

— Выйди, поговорим, — хрипит прокуренный бас.

Чёрт возьми, это он! Псих нас нашёл. Но как?!

Хотя это уже не имеет значения. Мы с дочерью одни в доме, а входная дверь хлипкая и окно разбить — раз плюнуть. Нельзя допустить, чтобы психопат оказался здесь. Я выйду к нему. Если что — буду кричать, всех соседей разбужу.

Накидываю кофту, сую ноги в тапочки и иду. Под коленями слабость, голова кругом. Выхожу на веранду, запинаюсь о коврик и едва не падаю. Спасает широкий подоконник, за который успеваю схватиться. А на подоконнике нож лежит. Кухонный. Яблоко вечером резала. Наивно, но я сую его в карман.

Выхожу из дома, а из машины выходит он. Вижу только силуэт, который до боли напоминает «Халка» с детской площадки. Огромный мужик с широченными плечами, в толстовке с капюшоном. Он закрывает дверь автомобиля и шагает к калитке. Походка тяжёлая, крошащая землю. Это он…

За секунды в голове складывается пазл — психопат просто ехал за нами в Любушки. Так и узнал, где мы теперь живём. А главное — ночью припёрся, когда люди десятый сон видят. И собаки на улице молчат почему-то. Обычно ночью кошка пробежит, так они такой лай поднимут, хоть уши затыкай.

— Что вам… Что тебе нужно? — спрашиваю стоя на крыльце, и в кармане рукоять ножа крепче сжимаю.

— Дочь увидеть хочу, — хриплый бас царапает слух.

Даже если предположить, что этот мужик реально отец Маши, то с головой у него сто процентов большие проблемы. Маленькие девочки по ночам спят.

Психопат делает шаг к калитке, хочет взяться за неё, чтобы открыть, но с рыком отходит назад. Вкусил эффект от оберегов Шуры. Псих не может зайти во двор. Я немного выдыхаю и разжимаю пальцы в кармане. Нож не понадобится, и я этому безмерно рада.

— Маша — моя дочь, а кто ты такой, я не знаю, — прямлю спину, хочу показать ему, что не боюсь.

— Ты знаешь столько, сколько тебе положено знать, — нагло заявляет.

— Не трать время — уезжай. Зайти ты всё равно не сможешь.

— Думаешь, меня эти побрякушки остановят? — мужчина скидывает с головы капюшон. Бородатый, как и говорила Аня. — Вряд ли, — с ухмылкой смотрит на меня.

— Так заходи. Чего ты? — храбрюсь, а сердце-лёд. Вдруг, правда зайдёт.

— Всё равно тебе на улицу выйти придётся, — вопреки угрозам, псих остаётся на месте.

— Выйду, — соглашаюсь с дрожью в голосе. — И успею дойти до участкового, не сомневайся.

— Я пока по-хорошему прошу, Лера, дай мне видеться с дочерью.

— С чего ты вообще взял, что моя Маша — твоя дочь?

— Знаю.

Прекрасный ответ! А главное — всё сразу стало понятно. Не хочет говорить — не надо.

— Проваливай! — нервы звенят.

— Терпение у меня не резиновое, девочка, — психопат сплёвывает на землю, накидывает капюшон на голову и идёт к машине.