Опрятный мужчина преклонного возраста в брюках и рубашке велит нам снять обувь, после чего следовать за ним. Моим мечтам о душе и куске хлеба с водой не суждено сбыться, вместо этого нас проводят в одну из многочисленных комнат, где по обстановке понятно, располагается небольшой медицинский отсек. 

- Не посмотрю на то, что это личная просьба генерала, все равно, прежде чем впущу в свое общежитие, требую, что бы вы прошли обследование! Всякая зараза с мертвых земель мне не нужна!  -  пренебрежительно фырчит. Объявив о своем требовании, серьезный мужчина покидает отсек, оставляя нас с врачом. Им оказывается полноватый старик с забавными усиками и залысиной.
Он в противовес хозяину общежития выглядит милым и добродушным, по крайней мере не таким строгим.  

- Проходите, мальчики, я не кусаюсь! - успокаивает старик, приглашая сесть на стулья. Мы заторможено здороваемся и настороженно присаживаемся на указанные места в ожидании следующих приказов. Мужчина спрашивает наши имена. Первая озвучиваю я. Он вводит в компьютер полученную информацию. Тут же на голограмме прямо в центре комнаты на пьедестале высвечивается голубое изображение человека в миниатюре. Без кожного покрова, одни голубые линии, образовывающие вены, виден поток крови, нервные импульсы, строение внутренних органов. Мужичок командует пройти в медицинскую капсулу, очень похожую на оборудование, в котором мне делали МРТ головного мозга. 

- Могу не раздеваться? - с надеждой спрашиваю. 

- Конечно, мальчик. Раздеваться без надобности. 

Принимаю горизонтальное положение и пару минут с громким сердцебиением и закрытыми глазами ожидаю своей участи. Процедуру прохожу спокойно и быстро. Вылезаю из капсулы и приближаюсь к старику, сидящему напротив компьютера. Аккуратно кладу ладони на спинку стула позади врача, наблюдая за его действиями. 

- Сейчас загрузятся новые данные, синхронизируются со старыми и, если не выявим серьезных заболеваний, можешь быть свободным! -  оборачивается на половину тела и дарит мне ободряющую улыбку. Я отвечаю тем же и согласно киваю. 

Через пару секунд в воздухе на пьедестале постепенно образовывается вторая красная голограмма, которая сливается с первой синей. 

Девушки переглядываются со мной и одними губами шепчут: 
“ Обойдется? Как думаешь?”

В незнании пожимаю плечами. Оборачиваюсь...

Над головой взрывается предупреждающий сигнал, а справа вижу, что голограммы разошлись в разные стороны и больше не пытаются соединиться, а на компьютере врача высвечивается красная надпись: “Ошибка. Нарушение в наборе хромосом!”  

Проклятая надпись перечеркивает все наши старания на выживание в этой дикой местности и объявляет нам приговор. Я понимаю, что мы пропали. Девушки от ужаса прикрывают ладонями лица, также осознавая, что нам конец. Ведь за все время мы не встретили ни одной девушки, а при вопросах о них, получаем недоумевающее выражение на лице.

Намеренно все это время располагаясь как раз за врачом, не даю ему время поразмышлять или развернуться, не говоря о том, чтобы встать со стула. Молниеносно левой рукой делаю захват на его шее, кистью блокируя доступ к кислороду, после чего прислоняю одну из штанг, которую в капсуле незаметно вытащила из уха, к вене старика.

- Прости, старик, ничего личного! У меня нет выхода! - искренне прошу прощения, сильнее делая захват на шее. 

Я боюсь представить, что с нами сделает орава мужчин, не знающая что такое женщина, и, давно не занимавшаяся сексом! 

- Умоляю, не надо!  - Ламия хватает за локоть и дергает, мешая действовать. Но делает лишь хуже: я промазываю и иглой штанги скольжу по шее старика, сдирая верхний слой кожи. Обходимся почти без крови. Легким порезом, от которого старик вздрагивает и хватается за мои руки.