– Да, ладно тебе, разошёлся! Шуток не понимаешь. Идём чего-нибудь выпьем, – разрядил обстановку Дмитрий.

Вернувшись с прогулки, Лида первая вошла и с порога закричала:

– Папа, папа, а почему фонтан в парке затух?!

– Как затух? – удивился отец.

– Ну, там водичка не брызгает.

– А-а-а! Затих, а не затух, – поправил Лиду отец, снимая с неё валенки.

– Зима потому что, холодно. Придёт время – опять зашумит и запоёт фонтан.

– А когда придёт время? – не унималась дочь.

– Скоро, очень скоро, когда наступит потепление.

– Дорогая моя, пора собираться, скоро машина придёт, – торопил жену Дмитрий.

– Мамочка, мамочка, это муфта? – спросила Лида.

– Умница моя, я тебе куплю шубку из белого зайчика.

– И муфту, и муфту, папочка! – хлопала в ладоши и подпрыгивала Лида.

– И муфту куплю, – поцеловал дочь Дмитрий.

Когда Ро́са вышла из комнаты, Лида первая закричала:

– Ой, мамочка, какая ты красивая, как фея!

Прасковья (Ро́са) с мужем Дмитрием Сальциным

Дмитрий поцеловал Ро́су, и они пошли к машине. Он усадил жену, захлопнул дверь, сел рядом с водителем, и они уехали.

В огромном фойе было много народа. К ним сразу подошла немолодая дама и с нескрываемым любопытством спросила:

– Это ваша жена, Дмитрий Владимирович?

– Да!

– Долго вы её скрывали!

– Ро́са! – представил Дмитрий жену даме и, доверив её разговорчивой собеседнице, удалился.

– А вы и в самом деле прелестны, я наслышана о вас! Вот что значит столица. Вы так отличаетесь от всех, даже имя у вас необыкновенное! – восхищалась она Росой. – Как вы тут у нас, не скучаете? У нас не Москва! Трудно, наверное, вам было привыкать?

– Да нет, мне здесь очень нравится, – сказала Ро́са.

– Это потому, что у вас такой муж, – засмеялась звонко дама.

– А муж всё время на работе, я его почти не вижу. Мне очень понравился театр, я первый раз вижу такую роскошь.

– Как? – удивилась дама. – А что, в Москве вы разве…

– Да я не из Москвы. Я жила в Красноярской губернии.

– В Красноярске? – переспросила она удивлённо.

– Нет, не в самом Красноярске, а километров сто севернее, – объяснила Ро́са.

– Да-а-а?! – удивлённо пропела дама. – А говорили, у Дмитрия Владимировича такая жена… – и она осеклась, поняв, что сказала глупость.

– А! Вот вы где! Уже третий звонок был, – сказал Дмитрий и, взяв обеих женщин под руки, прошёл с ними в зал на первый ряд.

Когда возвращались домой, Ро́са спросила:

– Митя, а кто эта женщина?

– Это жена второго секретаря горкома партии. Она тебе понравилась? Очень приятная дама, да?

Ро́са ничего не ответила.

– Ты у меня самая красивая, я очень тебя люблю.

Как-то ночью дед Аким не мог заснуть и увидел, как дочь сидит на диване, крепко обняв аккордеон мужа обеими руками, и, положив голову на инструмент, что-то шепчет. Ему показалось, что Прасковья плачет. Ро́са знала, что у Дмитрия туберкулёз лёгких.

Наступил 1937 год. Уже в начале февраля расстреляли директора мелькомбината. У Дмитрия дело шло к тому же.

Его личное дело лежало на столе второго секретаря горкома партии. Раскопав всю его подноготную, Дмитрию предъявили массу обвинений. А самое главное – это то, что там, куда его направила Советская власть на борьбу с кулаками, в Красноярский край, Дмитрий женился на внучке самого отъявленного кулака из Тамбовской губернии Кондрата Шабунова. Дмитрий работал на мелькомбинате начальником экономического отдела. Он ждал, что за ним скоро придут. Так и случилось. Его лишили должности и исключили из партии. Нервный стресс и всё произошедшее сказались на его здоровье. Дмитрий умер в 1939 году дома от туберкулёза лёгких, которые он застудил в Уяре. Ро́са осталась одна с тремя детьми. После похорон семью сразу переселили в барак рядом с парком. Этот парк строил мелькомбинат. Выделялись большие бригады: на посадку деревьев аллеями, строительство танцплощадки, фонтана, киосков для продажи пива, мороженого и много, много скамеек для отдыха. Парк обнесли красивой кованой оградой, а ворота были просто царские.