Штурмовики первыми почувствовали на себе действие нового оружия джанийцев. Небольшие корабли охотников за уловителями вдруг начали бессмысленно метаться из стороны в сторону, пилоты теряли контроль над кораблями, в закодированных каналах связи слышалась многоголосая ругань на десятках языков.

Сознание Барра Хайнера внезапно оказалось вышвырнутым из ассоциации с оружейной системой. Он удивлённо распахнул глаза – такого ещё никогда не случалось. Тембр работы двигателей "Шенны" тоже изменился. Барр с тревогой посмотрел на товарища. Равис, обычно управлявший кораблём с безучастным видом, морщился и ёрзал в кресле, словно ему что-то мешало.

– Эй, что слу…

Корабль резко мотнуло в сторону, Равис застонал – его лицо исказила гримаса боли. Барр Хайнер попытался вернуться к ассоциации с оружейной системой "Шенны", но его сознание натолкнулось на какую-то невообразимую мешанину образов и символов. Хайнер тоже застонал – его мозг отказывался принимать такую абракадабру, и это причиняло настоящую физическую боль. А ведь он сотни раз уже управлял именно этой батареей гипер-лазеров и знал её характеристики, как свои тонкие и слабые пальцы. Хайнер ещё трижды пытался воссоединиться с оружейными батареями – безуспешно. После четвёртой попытки он потерял сознание.

"Шенну" трясло и швыряло, двигатели её работали вразнобой – корабль, словно полуослепший, рывками удалялся от наступающих джанийских кораблей. Атакующий клин начал рассыпаться – джанийские штурмовики, словно падальщики, разлетались в стороны, уничтожая обездвиженных хизарекских охотников за уловителями.

Вслед за "Шенной" бросился один из таких "стервятников", надеясь по-быстрому прикончить беспомощного противника и принять участие в дальнейшем избиении хизареков. Однако пилот Коалиции не угадал – Равис, корёжась от боли и судорог, сумел взять под контроль обезумевший корабль, и "Шенна" рванулась в открытый космос. Джанийский наводчик ругнулся на новое оружие, поле которого не сумело остановить беглеца, и посоветовал своему пилоту возвращаться в общую битву – там было больше шансов отличиться, чем гоняясь за одиноким штурмовиком.

Но если некоторые пилоты Хизариума, подобно Равису, сумели хотя бы частично восстановить контроль над машинами, то сетевики – создатели звёздного маятника, оказались полностью отрезаны от уловителей. Оружие, почти готовое к применению, в один момент рассыпалось на независимые составляющие, и потоки сверхбыстрых частиц, готовые обрушиться на джанийцев, освободились из плена. Зато сеть, сотканная специалистами Коалиции, продолжала действовать, и хотя её изначально готовили для обороны, джанийцам понадобилось совсем немного времени, чтобы перестроиться для атаки.

Всевечный Джани наблюдал через спецканал из столичного мира за избиением наглых хизареков. И он не отказал себе в удовольствии отдать приказ о включении "звёздного маятника".

– Запускайте, – кивнул он головой, и мясистые наросты над глазами, присущие расе омиан-перворождённых, колыхнулись. – Уничтожить всех! И пленных не брать!

Командующий коалиционным флотом адмирал Краас вскинул руку в подтверждение приказа.

– Начали! – проревел он.

Команда была мгновенно разнесена пси-ретрансляторами на сотни боевых постов. Сетевики, объединившиеся в один гигантский сверхмозг, сфокусировали потоки звёздных частиц, до этого момента с невообразимой скоростью метавшихся между уловителями, в одну точку – туда, где были корабли противника. И перенаправленная звёздная энергия обрушилась на флот Хизариума.

За долю секунды шестьдесят линкоров превратились в плазменные шары. Ещё несколько мгновений, и начали взрываться неповоротливые корабли-матки, а вокруг них сотнями и тысячами вспыхивали, словно мотыльки в пламени, эсминцы и истребители. Там, где только что находился хизарекский флот, на несколько мгновений вспыхнула крохотная звезда и тотчас погасла.