Ноунейм: “Артем Александрович вы просили найти номер барышни. По описанию подходит эта”

Следом фотка Евгении, и правда она, в купальнике.

Ох ты… Даже лучше, чем я ожидал…

Артем: “Зачет, Смолова. Можешь завтра приходить”

…Как раз Гуляев на тебя посмотрит.

И тут же набираю присланный мне номер.

– Да, алло, – в двух кратких словах узнаю голос вчерашней Жени.

– Здравствуйте, Евгения.

– Здравствуйте, кто это?

– Это Артем, мы вчера с вами спасали человека в кафе.

Девушка откашливается.

– Правильнее было бы сказать, я тот мудак, что вчера лез к вам и получил за это…

– Вполне законно, – заканчиваю за нее.

– Откуда мой номер?

– Так сильно хотелось с тобой встретиться лично и извиниться, что набрал наугад цифры и сразу к тебе попал, представляешь?

– Можешь извиниться сейчас.

– Могу, но… хочу лично.

– Я… занята.

Тянет время. Придумывает отмазки. Все какое-то надуманное. Определенно точно – она свободна. Цену только набивает.

– У меня есть деловое предложение к тебе, как к врачу. Может, обсудим?

– А что общего может быть у терапевта и пластического хирурга.

– Узнаешь.

– Или ты для себя? – повышает голос, который прямо насыщен издевкой. – Ммм… так ты сразу намекни, что интересует, я подготовлюсь. Лигаментотомия, френулотомия, – сыплет непонятными терминами, – пластика лобка, установка клитеральных шариков? – ах… сучка.

Усмехаюсь сам себе. Да и похрен. Лишь бы вытянуть ее на встречу.

– Шарики это не ко мне?

– Нет, это название такое, но это для мужчин. Они помещаются под кожу полового члена. Можно один, можно несколько, зависит от потребностей клиента.

Член твердеет мгновенно, когда она своим голоском с придыханием рассказывает об этом. А если бы еще показала… Губами…

– Завтра в семь. Перепел, – она готова уже.

– Я не соглашалась.

– Ты и не отказалась.

Мнется. Даже без слов чувствуется, как она улыбается. Давай, девочка.

– Ладно. Завтра в семь.

Йес. Еще день вытерпеть и никого не убить. Завтра буду само обаяние. Что там им надо? Цветы, конфеты, чтобы уж наверняка не упустить.

Ух! Как все складывается одно к одному. Пока на этой удачной волне, надо спешить делать дела.

Поднимаюсь и иду к Мальцеву в травму. Это его пациент, может надо ему чем помочь…? Но в травме натыкаюсь на личную медсестру Гуляева младшего. С сумками и вещами. Чудо. Жить негде, а больницу приняла за гостиницу.

– Мальцев знает?

Марина бубнит что-то. Извиняется все время, много обещает. А я вдруг понимаю, что вот она – ключик к исполнению моего желания. Мостик к инвестору. С женщинами, конечно, делать дела – сомнительная затея. Но на войне все средства хороши, я ничего не теряю.

Спустя час, как заканчивается моя смена, возвращаюсь домой.

Открываю дверь, в комнате сына только полоска света. Щелкаю включателем. А у меня там ботинки Влада и чьи-то кеды. Девчачьи. Зимой.

Хм… Разуваюсь и несколько раз стучу в комнату сына. Мало ли что там… заглядываю.

Влад сидит за столом с девчонкой, обложившись учебниками.

– Привет, молодежь.

– Привет, пап, – кивает быстро, мельком в глаза и колесит ими по комнате, – это Оля. Помогала мне с… химией.

– Оля? С химией?

– Да, – шепчет та. – Здравствуйте.

Откашливаюсь и мажу взглядом по кровати. Заправлена. Аккуратно. Если бы лежал, то были бы пролежни, а так идеально все.

– Я пойду уже, наверное. Влад, проводишь?

Сын смотрит на меня.

– Она в доме напротив живет, я туда и обратно.

– Пулей.

Я выхожу на балкон. Слежу, куда идут. Правда, доводит до дома напротив. Останавливаются возле первого подъезда. Влад кладет руку ей на талию и притягивает к себе. Целует. Я замираю. Она не сопротивляется, отвечает. Хорошо, что не как у меня вчера.