– Я готова, – говорит она бодро. – Давай напишем сочинение, а после посмотрим с тобой что-нибудь интересное, – добавляет она заговорщически.

– Давай, – отвечаю, полностью тая от её улыбки.

Моя дочь – спасение моей души.

В эти минуты я понимаю, что всё же я незаконченный мудак.

Сочинение на тему «Как я проведу зимние каникулы» ложится как на духу. Мы придумываем самые невероятные приключения с Кирой и всё это записываем. Проверяем, после переписываем уже в тетрадь. Я готовлю какао с зефирками, а дочь постоянно что-то рассказывает, не умолкая.

Нас перебивает звонок на телефон Киры. По мелодии слышу, что это звонит Лара. И звонок идёт по видеосвязи.

– Мам, привет. Ты где? – спрашивает дочь.

– Я ещё в ТЦ, дорогая. Кирюш, ты одна? – спрашивает Лара, а я жду, что ответит дочь.

Кира осматривается по сторонам, особо не задерживая на мне взгляда, и спокойно отвечает Ларе:

– Да, мам.

– Супер! – Я слышу, как Лара выдыхает, а меня снова корёжит. Она меня никогда не простит? – Смотри, какой тебе купальник больше нравится? Этот или этот? – Я слышу, как что-то шуршит в динамике.

– Оба классные, мамуль. Но розовый всё же лучше, – отвечает Кира, а я замечаю, как она улыбается.

– Хорошо, родная. Значит, берём оба, – звучит довольный голос Лары, а мне хочется, чтобы она и мне так отвечала.

Я волком выть готов оттого, что она больше не моя.

– Мам, а зачем мне два? – спрашивает дочь удивлённо. – Ты же покупала мне один летом.

– Будем с тобой блистать на пляжах Тая, – отвечает Лара. – Ой, Кирюш, давай я тебе перезвоню.

– Почему? – спрашивает, хмурясь, дочь.

– Здравствуй, Ларочка. Как ты? Красивые трусики. – Я слышу мужской голос где-то рядом с Ларой и со злости сгибаю ложку, которой мешал свой кофе.

– Всё, дорогая, целую тебя.

– Мам! – выкрикивает Кира хмурясь, но Лара уже отключилась.

Дочь кладёт телефон и отворачивается, хмурясь и о чём-то думая. Я смотрю на неё и вижу сейчас перед собой не мою маленькую девочку, а уже девушку. Особенно когда она такая серьёзная, я даже не могу сказать, что ей тринадцать. Мне кажется, что она слишком взрослая.

– Пап, – обращается ко мне дочь, но не поворачивается, пытаясь, что-то рассмотреть в окне.

– Да, милая.

– А ты не хочешь съездить в отпуск? – спрашивает Кира и теперь поворачивается ко мне. – Я обещала маме не говорить тебе, что мы летим в Таиланд, но я хочу эти каникулы провести вместе с вами, а не по отдельности.

– Кир, – выдыхаю я, внимательно смотря в глаза дочери. – Я и так лечу с вами, родная. Прости, но твой папа слишком любит вас, чтобы отпускать за границу одних.

– И-и-и, – пищит Кира и, спрыгивая со стула, бежит ко мне, а я только и успеваю поймать её, когда она запрыгивает на меня мартышкой.

Прижимаю к себе дочь, вдыхаю её родной запах и понимаю, что принял правильное решение узнать о планах Лары ещё за месяц, когда один из моих ребят сказал, что видел, как она выходила из нашего местного турагентства.

– Только чур маме ни слова. – Я отодвигаю немного дочь и заглядываю ей в глаза.

– Честное слово! – обещает Кира, чмокая меня в щеку.

– И врать маме не нужно, малыш, – добавляю я, прижимая Киру к себе. – Я понимаю тебя, но не надо, родная. Мы сами как-нибудь.

– Вы как-нибудь уже три года, пап, – вздыхает Кира, утыкаясь мне в шею.

– Прости меня, маленькая моя.

Выдыхаю тихо, и очередная доза чувства вины разъедает меня изнутри. Виноват! По всем статьям виноват. И как всё исправить, понятия не имею.

***

Воздуха не хватает, но я пытаюсь вдохнуть. Передышать пытаюсь, но не выходит. Открываю глаза – вокруг всё белое. Палата.

Запах хлорки и антисептика.