– Вита, – растерялась она. Почему он не хочет назвать свое имя? Странно это.

– Вита, Витуся, Виточка, нет, все же Витуся – Дуся. Вот Дуся мне нравится, – как будто пробуя ее имя на вкус, проговорил он.

– Ты что, все это время был тут? – поинтересовалась она.

– Нет, уехал, но потом понял, что хочу тебя снова увидеть, и вернулся. Ты, главное, меня не бойся, я честно не обижу. А ты очень красивая, прям очень, только без косметики была еще красивее, – и снова его глаза озорно посмотрели в ее глаза, и она опять почувствовала, как кружится голова, как ее сознание утекает в глубину его зеленого взгляда, это было вне реальности.

Он вытер лицо снегом, присел раз пять, попрыгал на месте.

– Поехали покатаемся? Город мне покажешь, я же только сегодня приехал, ничего у вас тут не знаю. Если хочешь, поедем в кабак, посидим, Новый год отметим или просто так отметим, у меня в машине целый магазин. Зимнего только нет и селедки, – быстро проговорил он.

– Селедка есть у меня, под шубой, – показала на сумку Вита.

И они начали громко смеяться, а через мгновение с неба пошел пушистый снег, и они минут пять стояли и, замерев, наблюдали за танцем снежинок, переливающихся от света фонаря как бриллианты.

Сначала они заехали к Жанке, где уже собрались девчонки. Вита, не умеющая врать, просто выпалила на одном дыхании:

– Извините, но я уеду в другое место, Сереге скажите сами что-нибудь, ну хоть что я пришла и мы поругались, а потом я ушла. Мне все равно, что вы ему скажете. Девочки, я вас та-а-а-а-ак люблю!!! – ее лицо сияло от счастья так, как не сияет новогодняя елка. – А еще, Жан, дай две ложки или вилки, пожалуйста, и хлеба черного. И ни о чем меня не спрашивай, я сама пока ничего не знаю.

– Витка, ты окончательно сошла с ума со своей романтикой в голове, – сказала Жанка, протягивая ей ложки и хлеб, – вилки не дам, самим не хватает. И знаешь, я что-то за тебя переживаю, будь умницей.

Жанка была на год или два старше, уже училась в нефтяном университете на какой-то ужасно сложной специализации, она была очень рациональна, умна и совсем не романтична, в отличие от Виты, часто мечтающей и верящей в светлую любовь.

– Жан, ну ты же меня знаешь, я себя в обиду не дам. Зацени комбез!!! – Вита с сияющей улыбкой ловко скинула мамину шубу, покрутилась вокруг себя и тут же натянула ее обратно, уже выбегая на лестницу.

– С Новым годом! С новым счастьем! Любви вам, мои хорошие!!! – закричала она на весь подъезд, вприпрыжку спускаясь по лестнице с пятого этажа.

Девушка на каждом этаже смотрела в окно и, видя, что шикарный черный BMW стоит на том же месте, улыбалась все шире и шире. Вылетев из подъезда, она практически озарила своей улыбкой двор. Он стоял около машины и смотрел на нее зачарованно.

– Пообещай, что всегда будешь мне вот так улыбаться, мое сокровище! И зачем тебе ложки? – со смехом показав пальцем на ложки, крикнул он.

– Есть селедку под шубой, мой любимый салат, – весело прокричала она ему в ответ.

Они стояли посреди Жанкиного двора и громко смеялись, наверное, от счастья. На них медленно падали пушистые снежинки, оба завороженно смотрели на них, и глаза блестели все ярче и ярче.

Тут он взял ее за руку и тихо сказал:

– Нафиг нам кабак? Поехали куда-нибудь поближе к природе, накроем поляну прям на капоте, у меня все для этого есть, и ты научишь меня так же смотреть на снег.

– Я не против, – прошептала Вита, снова начиная тонуть в его зеленых глазах, светящихся в луче фонаря каким-то необычным светом.

Они сели в машину, она показывала ему дорогу на берег реки, тихо играл Круг, а обладатель волшебных глаз, мурлыча себе под нос, ему подпевал.