«Все отобрали у нас эти сволочи Чубайсы, Абрамовичи, Дерипаски, Грефы, Вексельберги, Потанины, Фридманы, Прохоровы, Керимовы и т. д. У всех этих воров необъятные миллиарды – и под прикрытием своей власти продолжают воровать.

Вот я хочу спросить: зачем мы воевали? В конечном счете – для кого? Сейчас берут в солдаты из бедных семей, чтобы их защищать. А нас, если выразим недовольство чем-то, милиция дубинками разгоняет. Кто же ветеранов защитит, за нас заступится? Жаль, что мы состарились. Жаль, что уже не в состоянии как следует постоять за себя. Так что теперь любой, кто захочет, может нас как угодно оскорблять и унижать. Обобрали, да еще издеваются и глумятся над нами, с презрением и брезгливостью смотрят – как на быдло!»

Это он снова горячится, Виктор Яковлевич Иовлев? Может, безосновательно? А вы гляньте на окружающую жизнь его глазами, вспомните прошлое его юношескими, красноармейскими, советскими воспоминаниями – и сопоставьте.

Военные воспоминания у него в письме, прямо скажу, не сахарные: «Осенью в траншеях по колено в воде, зимой – в лютые морозы по колено в снегу, месяцами не снимая одежды и не спавши по-людски… Так было под Калинином, Яхромой, под Москвой…»

Но на это он не жалуется. Просто хочет, как выразился, «чтобы знали банкир Греф и ему подобные». А не жалуется потому, что в той жизни хотя и было невероятно трудно, однако не было ощущения чудовищной несправедливости, утвердившейся в жизни нынешней. Не делились в тех траншеях на богатых и бедных. Не оставались у бойцов за спиной самозваные господа, наживающиеся чужим трудом. И бойцы знали: именно такую, справедливую Родину и такую Москву они защищают.

«Великая общая радость была, когда в декабре 1941-го мы перешли в наступление! Не чувствовался даже самый сильный мороз. И так – от Москвы до Ржева. Здесь, под Ржевом, наш 11-й Краснознаменный мотополк стал 2-м гвардейским, а ведь просто так в гвардию не зачисляли. А после Ржева стал наш полк – 2-й гвардейский Ярцевский, когда пошли мы уже в Белоруссию…»

Теперь про Ржев как «неизвестную битву маршала Жукова» сочинили телефильм на канале НТВ, который больно резанул по сердцу многих воевавших там фронтовиков. Односторонней «правдой», перемешанной с хитрой ложью.

«Если о подвигах под Ржевом рассказывать, то не хватит никакой книги и никакого кино, – написал Виктор Яковлевич. – Вот же не показали наш десант с бронепоезда прямо на вражеские окопы. Открыли вагоны железные, и мы прыгали на головы немцев. Мы за Родину убежденно шли на смерть, хотя еще и не жили: после школы, неоперившиеся пацаны, мне едва исполнилось 18 лет…

Меня на фронте приняли в комсомол, и я понимал, что комсомолец должен подавать пример. Недавно в «Правде» вы напомнили замечательное стихотворение «Коммунисты, вперед!». Да, именно так – коммунисты и вместе с ними комсомольцы. Вот и у меня такое бывало. Командир построит в лесу роту или взвод, и следует приказ: «Коммунисты и комсомольцы, два шага вперед!» Коммунисты были у нас в большинстве пожилые, некоторые и в Гражданской участвовали, а комсомольцы, конечно, молодняк. Из нас, добровольцев, выберут – и в разведку, самую опасную и трудную…»

Подробно излагать дальше взволнованное письмо Виктора Яковлевича я не буду. Он вспоминает и Победу, и первые послевоенные годы, которые тоже выдались весьма нелегкими. «А потом, – замечает, – жизнь наладилась. Я от Москвы работал на передвижных электростанциях по всему СССР. Однако наступил 1991 год – и СССР не стало!»

Словно вскрик пронзительной боли слышится мне в этих словах ветерана. Он и его товарищи воевали за Советский Союз, который хотел уничтожить Гитлер со своими ордами. Но вот полвека спустя уничтожили орды иные…