– Похитителей пятеро, – сказал следопыт, – но они, кажется, совершенно не опасаются погони. Взгляните, местьер; они прошли по мокрой земле, хотя могли бы подняться чуть выше и пройти по отрогу хребта у нас над головой, где их следы на щебне нипочем не разглядеть. Это или глупость, или наглость. И еще странно – все это время они ни разу не развели костра. Никаких следов лагеря или бивака. На работорговцев не похоже, на грабителей кочевников – тоже. И те, и другие давно бы уже пересели на лошадей и убрались бы с пленниками на юг, в сторону степи, а не лезли бы так упорно в горы. Я теряюсь в догадках, местьер.

Рыцарь мрачнел, сыпал проклятиями. На третий день погони Баш обнаружил кровавые следы на глине у ручья и там же разглядел на ветвях тамариска лоскутья одежды и вырванные женские волосы.

– Одна из женщин пыталась бежать, они догнали ее и убили, – заключил он.

– Ничего, скоро мы до них доберемся, – Карвер заскрипел зубами. – Я на веревке притащу этих ублюдков в Фейнхар.

На холме доели остатки провизии; Баш раздал всем по ломтю хлеба и по маленькому кусочку солонины, а Карвер пустил по кругу свою флягу. В сосняке было холодно, по вершинам деревьев завывал ветер. К утру землю на опушке покрыл иней, и даже привычные к морозу волахи проклинали лесных духов за то, что те мучают их холодом.

Перед самым рассветом Карвер повел свой маленький отряд вниз, к деревне. Когда глаза воинов стали различать не только очертания предметов, но и их цвет, Карвер велел приготовиться к бою. Сам он уже давно обнажил свой меч и держал его в левой руке, а правую положил на перевязь, где в кармашках ждали своего часа метательные ножи-орионы.

– Откуда у тебя такой хороший меч, парень? – спросил он Хейдина, когда юноша обнажил свой клинок.

– Мой господин Йондур Брео подарил мне его, местьер Карвер.

– Царский подарок. Кристан орбанской выделки из светлой таорийской стали со сплетенными змеями на фухтеле у рукояти. Эфес восьмеркой с золочеными дугами и клеймо в виде павлина – гм! Работа мастера Грира Тарди. Твой хозяин балует тебя, парень. Если это не подделка, то твоему мечу цены нет.

– Они в том доме, – вдруг сказал Баш, показав глазами на добротную крестьянскую мызу, окруженную крепким тыном, – я чувствую это. Что-то здесь нечисто, местьер Карвер. Не могу понять, в чем дело, но у меня по шкуре прям ледяной крупой подирает.

– Что это ты? На тебя это непохоже.

– Вот и я о том же. Недоброе у меня предчувствие.

– Пора! – вздохнул Карвер. – Пока они спят, порежем их без лишнего шума.

– Нет! – Баш замотал головой. – Надо посмотреть. Подобраться к самому дому. Я пойду.

– Один?

– Я пойду с тобой, – вдруг сказал Хейдин.

Следопыт недоверчиво хмыкнул, поскреб обросший седой щетиной подбородок.

– Это ведь дело мужское, птенец, – сказал он. – Как бы в штаны не наложить от излишней прыти.

– Коли я наложу, ты подотрешь, – отвечал Хейдин.

Лицо Баша побагровело, но неожиданно следопыт улыбнулся.

– Языкастый щенок! – хмыкнул он. – Видать, у рутанов не учат молодежь хорошим манерам. Ладно, держись за мной, только не проколи мне вторую дырку в заднице своим кристаном.

Они поползли по покрытой изморозью пожухшей траве к чернеющим на фоне рассветного неба домам. Минут через пять подобрались к ограде в том месте, где плотный тын из отборных тщательно отесанных кольев сменялся оградой из плетеных лозяных щитов. Баш тихо и быстро прорезал в плетне дыру своим кинжалом и первым вполз в отверстие.

– Сила Единого, это еще что? – вырвалось у него.