Река оказалась широкой и спокойной, с пологим и удобным берегом. Но прежде чем девушка успела опробовать ногой воду, её обрызгал пронёсшийся мимо бьорн, уже успевший раздеться.

– Я первый! – воскликнул он, довольно плеская на свои обнажённые плечи водичкой. Кромка воды доходила ему как раз до бёдер, открывая Юджи, пусть она даже этого не хотела, отличный обзор на голые мужские ягодицы.

Отмерев от полученного шока, Юджи плюхнулась на траву и прикрыла пылающее лицо ладонями. Она явно не была готова к такому зрелищу.

– Ты там это… тряпки мои постирай! – крикнул ей Фреди.

– Хорошо, – вздохнула Юджина.

Собрав с земли разбросанную одежду, она ощутила странный запах. Не неприятный, нет. Конечно, одежда пахла потом – но гораздо меньше, чем должна была у столь крупного и неопрятного мужчины, как Фредерик. И запах этот не вызывал отвращение, сочетаясь с чем-то мускусно-пряным, и отчего-то чуть-чуть волнующим.

– Ты что там делаешь? – донёсся голос от реки.

– А? Нет, ничего.

Девушка со смущением поняла, что всё это время она стояла, нюхая чужую грязную рубаху. Быстренько простирнув одежду, правда с не слишком большим успехом, девушка развесила её на ветки деревьев. За это время Фредерик уже успел вымыться, надеть штаны, на вид едва ли более свежие, чем предыдущие, и теперь пытался расчесать длинные космы деревянной расчёской с редкими, кое-где поломанными зубьями.

– Давай помогу, – предложила Юджина.

– Не надо, я сам. Я только маме разрешаю себя расчёсывать. Иди мойся.

Девушка подавила нервный смешок, и попросила:

– Мог бы ты отвернуться?

– Ах да, конечно!

– И не подглядывай!

– Что меня Ворон унёс, если я это сделаю!

Получив столь странную клятву, Юджи отошла к кустам, торопливо разделась и забежала в воду. Спустя минут семь, продрогнувшая, но счастливая, она выбралась на берег, натягивая на себя одежду, одолженную медведем – безразмерную рубаху и штаны, которые пришлось подвязать веревкой. Быстренько прополоскав собственное платье и белье, Юджина тщательно его отжала, стыдливо повесив на ветви кустов – подальше от взгляда Фреди. Вернувшись обратно, она застала бьорна за наведением красоты. Он уже успел обрезать длинные пряди волос, и теперь светло-русые волосы забавно топорщились. С бородой всё было гораздо хуже. Не имея зеркало и нормальной бритвы, Фреди брился острым, опасным даже на вид ножом. И судя по многочисленным кровоточащим порезам, опыта в этом у него было не очень много. Отобрав нож, несмотря на все возражения бьорна, Юджина решила сама закончить процесс, пока он по глупости не перерезал себе горло.

– Я часто брила отца. Он всегда говорил, что у меня точный глаз и уверенные руки, – сообщила она зажмурившемуся бьорну, вздрагивающему при любом прикосновении к своей коже. – Сиди спокойно, ты мне мешаешь!

Когда последний клочок бороды упал на землю, Юджина едва узнала бьорна. В замешательстве она минуту просто изучала лицо Фредерика, пока тот наконец– то не выдержал:

– Ну что там?! Всё так плохо?! Ты смотришь, как будто я урод какой, а ведь мама говорила, что я очень симпатичный.

– Ты действительно симпатичный, – согласилась девушка. – Но позволь мне узнать, сколько тебе лет?

– Семнадцать, – похлопав длинными светлыми ресницами, сообщил Фредерик.

– И как давно тебе семнадцать? – мрачно уточнила Юджина.

– В том месяце исполнилось. Но я ни с кем пока не праздновал. Хочешь, вместе отпразднуем? Ты умеешь печь праздничные пироги? – ясные глаза Фреди загорелись в предвкушении.

– Не умею, – отрезала Юджи.

– Ты что? Почему злишься? – растерянно спросил бьорн.

Девушка подавила вздох, и ободряюще улыбнулась.