Антон ответил:

– Не знаю и знать не хочу.

Юрка поддержал хозяйку салона:

– Да ладно, Антоха, не трусь! Попробуй!

Выглядеть трусом не хотелось и Антон прошёл за Секлетой в другую комнату, маленькую и тёмную, освещённую одним тусклым светильником. Гадалка стала раскладывать на маленьком нефритовом столике какие-то странные карты, затем взяла Антона за руку, нащупала пульс и вцепилась в его запястье тонкими пальцами с острыми ногтями. И тут Антон заметил, что рыжей Секлета была не всегда. Кожа её была смуглой, глаза почти чёрными, и вообще она была похожа на цыганку. Как он этого сразу не заметил?! Хотя какая разница, всё это – спектакль, не более того. Казалось, что Антон себя уговаривает, успокаивает, а самому явно не по себе и в области солнечного сплетения ощущается какой-то ком. А Секлета сказала:

– Опасайся женщин. Одна из них тебя отравит.

Антон криво усмехнулся и спросил:

– А можно этого избежать?

Он думал, что сейчас Секлета назовет сумму, за которую берётся ему помочь. Но она сказала:

– Больше ничего не вижу. Поможет тебе Фёдор.

Антон подумал, что в центре работает какой-нибудь экстрасенс Фёдор и сейчас его отведут к этому спецу, а он уж назовёт сумму. Но Секлета сказала, что пора вернуться к гостям. Антон старался шутить и выбросить из головы это предсказание, но слова Секлеты не выходили из головы. Затем его осенило: конечно же, это шутка! Наверное, Юрка подговорил Секлету разыграть друга.

Дома Антон окончательно успокоился, быстро уснул. Правда, снилась ему всякая пакость: бородатый мужик, похожий на Гришку Распутина, Секлета, поливающая маслом Олейна асфальт перед его офисом, радостный Юрка в образе крупье из казино. Женщин Антон всегда любил, но женат ни разу не был. Наверное потому, что любил женщин, а не женщину.

На субботу у него была запланирована встреча с длинноногой моделькой Соней. Предполагался поход в ресторан и продолжение вечера дома у Антона. И вот, как назло, в ресторане Соня заказала суп из грибов. Романтическое настроение как рукой сняло, так как грибы, почему-то, ассоциировались с отравлением. А когда Соня выловила в тарелке гриб и попыталась засунуть его Антону в рот, реакция оказалась неожиданной: он резко выбил ложку из рук девушки, она разрыдалась и убежала, а Антон отправился домой в одиночестве.

Время было детское и он обрадовался, когда ему позвонила Верка, которую в шутку он называл Верка-модистка, так как она была дизайнером модной одежды. Верка приехала, как всегда, весёлая, с тортиком в руках. Именно торт испортил весь праздник. Антон знал, что кремом можно отравиться. Он внимательно изучил этикетку со сроком годности, но есть торт всё равно отказался, да так резко, что Верка обиделась и быстро ушла. Хорошо, что секс случился до чаепития, а то вся суббота была бы насмарку. Поразмышляв, Антон решил позвонить Юрке и прояснить ситуацию:

– Юр, я твой розыгрыш раскусил. Прямо как в фильме «Игра» с Дугласом. Молодец! Креативненько!

– Антон, я не понимаю, о чём ты?

– Да о предсказании этом, про баб-отравительниц.

– Расшифруй, не понял.

И Антон поведал Юрке слова Секлеты, свои страхи, всё больше понимая, что Юрка тут ни при чём.

Антон решил развеяться, а где это можно сделать лучше, чем за кулисами театра, где много друзей, где весело и шумно, где поют под гитару и где его всегда ждёт Елена Прекрасная (как он её прозвал) – актриса и давняя пассия.

Антона сразу обрадовал тот факт, что премьерный спектакль был не про семью Медичи, без единого намёка на отравления и преступления вообще. Он громче всех кричал «Браво!», преподнёс Елене цветы и, конечно же, остался на банкет.