Он поставил стакан и снова уселся за широкий стол красного дерева.

– Где эта девушка, Уингейт?

– Полагаю, в зеленой комнате, милорд.

– Что ж, нужно пригласить гостью. – Ник подошел к двери и отдал приказание слуге.

Последовала несколько затянувшаяся пауза, наконец Уингейт встал и нервно одернул сюртук.

– Вы позволите, сэр?

Гейбриел бросил на него раздраженный взгляд.

– Она хорошая девушка. Очень милая.

– Да. Вы это уже говорили. В противовес вашему мнению обо мне, Уингейт, я не людоед, пожирающий молоденьких девушек. – Он помолчал, затем усмехнулся уголком рта. – По крайней мере тех девушек, с которыми я состою в родстве.

Приход сестры помешал Гейбриелу вдоволь насладиться возмущенным сопением поверенного. Дверь открылась, и он встал навстречу гостье и тут же удивленно вскинул брови.

– Боже правый! – Слова Ника вполне отразили мысли Гейбриела.

Девушка была их сестрой, это не вызывало никаких сомнений. Помимо глаз такого же голубого цвета, у нее, как и у близнецов, были резко очерченные скулы и темные вьющиеся волосы. Она выросла копией своей матери – те же горящие глаза, такая же высокая, гибкая и просто прелестная. Гейбриел чертыхнулся себе под нос.

Ник первым пришел в себя и низко поклонился.

– Очарован, мисс Джулиана. Я ваш брат Николас Сент-Джон. А это наш брат Гейбриел, маркиз Ралстон.

Она присела в изящном книксене, выпрямилась и, с любопытством поглядывая на братьев, проговорила:

– Меня зовут Джулиана Фиори. Признаюсь, я тоже не ожидала… – она помолчала, подыскивая подходящее слово, – i gemelli[1]. – Ямочка на щеке Джулианы была в точности такой же, как и у Ника. – Да, это просто поразительно.

– Ну что ж. – Уингейт прочистил горло, обращая на себя внимание присутствующих. – В таком случае позвольте откланяться, если, конечно, милорды больше не нуждаются в моем присутствии.

Маленький человечек переминался с ноги на ногу: ему явно не терпелось покинуть кабинет.

– Можете идти, Уингейт, – холодно произнес Ралстон. – Вы нам больше не понадобитесь.

Поверенный поклонился и быстро вышел, словно опасаясь, что маркиз передумает и ему вообще не удастся уйти. Как только он удалился, Ник поспешил успокоить Джулиану:

– Надеюсь, вы не позволите Гейбриелу ввести вас в заблуждение. Он не такой ужасный, как кажется. Иногда ему просто нравится играть роль хозяина дома.

– Полагаю, я и есть хозяин дома, Николас, – сухо заметил Ралстон.

Ник подмигнул сестре:

– На четыре минуты старше, но он не может удержаться, чтобы лишний раз не напомнить мне об этом.

Джулиана робко улыбнулась ему в ответ, потом обратила свой ясный взгляд на старшего брата.

– Милорд, я хотела бы вас покинуть.

Гейбриел кивнул:

– Я понимаю. Ваши вещи отнесут в одну из спален на втором этаже. Вас, должно быть, очень утомило путешествие.

– Нет. Вы не так меня поняли. Я хотела бы покинуть Англию. Вернуться в Венецию. – Ни Гейбриел, ни Ник не произнесли ни слова, и девушка продолжила, помогая себе жестами. Теперь ее акцент стал заметнее. – Уверяю вас, я совершенно не понимаю, почему мой отец настоял на моем приезде сюда. Дома у меня есть друзья, и они с радостью меня примут…

Гейбриел решительно прервал ее:

– Вы останетесь здесь.

– Mi scusi[2], милорд. Мне бы этого не хотелось.

– Боюсь, у вас нет выбора.

– Вы не можете удерживать меня здесь. Это не мой дом. Не с вами… не в… Англии.

Она выплевывала эти слова, словно они были отвратительны ей на вкус.

– Вы забываете, Джулиана, что вы наполовину англичанка, – улыбаясь, произнес Ник.

– Ничего подобного! Я итальянка!

Ее голубые глаза сверкнули.

– И об этом говорит твой темперамент, котенок, – протянул Гейбриел. – Но ты просто портрет нашей матушки.