– Умерла! – воскликнула миссис Велаблз. – Боже мой, какое горе!

– Да, мэм, мистер Джонсон сказал, что это случилось внезапно. Не успел святой отец выйти из комнаты, как все было кончено, и теперь никто не знает, как сообщить об этом мистеру Генри.

Мистер Лавендер отодвинул стул и, поднявшись из-за стола, вымолвил:

– В самом расцвете лет… Ужасно. Прошу прощения, мэм, но мне необходимо вас покинуть. Благодарю за завтрак. Доброго вам всем утра. Это был отличный перезвон. Но теперь нам со стариной Тейлором Полом снова пора приниматься за работу.

Старик решительно вышел за дверь, а через пять минут до слуха присутствующих донесся глубокий и печальный колокольный звон. Первые шесть ударов свидетельствовали о том, что умерла женщина, а последующие быстрые удары сообщали возраст усопшей. Уимзи насчитал тридцать семь. Колокол на мгновение замолчал, а затем зазвонил снова. Теперь он медленно отбивал единичные удары с интервалом в полминуты. Тишину в столовой нарушали лишь робкий шорох ложек тех, кто пытался незаметно доесть свой завтрак.

Вскоре присутствующие тихо разошлись. Мистер Уайлдерспин отозвал Уимзи в сторонку и сообщил, что послал к мистеру Эштону за парой лошадей и крепкой веревкой. Кузнец надеялся вытащить машину из канавы как можно скорее, чтобы оценить ее состояние. Если его светлость соизволит явиться в кузню примерно через час, то они смогут обсудить характер повреждений и последующий ремонт. Джордж, сын кузнеца, прекрасно разбирался в моторах, поскольку частенько чинил сельскохозяйственную технику, не говоря уже о собственном мотоцикле. Миссис Венаблз удалилась в кабинет, чтобы утешить мужа, на приход которого обрушились такие несчастья. Уимзи, зная, что его присутствие на Фрогс-Бридже не только не поможет, но и помешает, попросил хозяйку дома не беспокоиться о нем и вышел в сад. Позади дома он обнаружил Джо Хинкинса, начищавшего старенький автомобиль священника. Джо закурил протянутую ему сигарету, отпустил пару замечаний касательно недавнего перезвона, а затем начал рассказ о семействе Торп:

– Они живут в большом кирпичном доме на противоположном конце деревни. Когда-то были очень богаты. Они сами говорили, что заработали состояние, вложив деньги в осушение болот еще при графе Бедфорде. Вам наверняка это известно, милорд. Как бы то ни было, их семейство считается в наших краях одним из старейших. Сэр Чарльз был славным и щедрым человеком: сделал для нашей деревни много хорошего, – хотя в те времена его нельзя было назвать богачом. Поговаривали, будто его отец потерял много денег в Лондоне, но я не знаю, как именно. Но сэр Чарльз умело управлял землями, и его смерть вскоре после ограбления стала для нас настоящим потрясением.

– Что за ограбление? Как это случилось?

– Именно тогда украли ожерелье, о котором говорила супруга нашего священника. А произошло это вскоре после того, как молодой сэр Генри женился: весной, в апреле тысяча девятьсот четырнадцатого года. Я хорошо это помню. Был тогда совсем мальчишкой, и перезвон в честь их бракосочетания стал первым моим серьезным опытом общения с колоколами. Мы тогда звонили в семь колоколов и сделали пять тысяч сорок ударов. Это был перезвон Холта, состоящий из десяти частей. Запись об этом вы найдете в церкви. А затем состоялся грандиозный званый обед в Красном доме. На свадьбу съехалось множество гостей. Невеста была сиротой, хотя и имела какое-то отношение к семье жениха, а сэр Генри – наследник сэра Чарльза, поэтому свадьбу сыграли здесь. Среди гостей была одна дама – обладательница роскошного изумрудного ожерелья стоимостью несколько тысяч фунтов. И вот в ночь после торжества, когда сэр Генри с молодой женой уехали в свадебное путешествие, ожерелье украли.