И тогда мне бы тоже пришлось принимать решение, если бы спустя еще полтора часа мне не позвонили снова, когда небо меняло муссон на маренго.
Марисоль въезжала в пригород, где мы жили, по узкой дороге посреди леса. Едва не столкнувшись со встречной машиной, она вывернула вправо, прямо навстречу фонарному столбу.
Когда мне сообщили, я даже не понял, о каком столбе идет речь. Мы тысячи раз ездили домой по этой дороге, но никогда, никогда не обращали на него внимание. Ни на него, ни на любой другой.
Моя жена погибла в аварии под небом цвета мокрого пыльного чернозема.
Это случилось в 3:50 пополудни, 18 августа.
Прошло уже четыре года, и у меня нет ни одной ее фотографии.
И знаете, что? У меня осталось ощущение, что, возможно, ее никогда и не существовало.
А дождя, кстати, в тот день так и не было.
7
На этот раз КаКа был так занят, что даже не обернулся.
– Привет. Там, на столе.
И все.
«Гаттерский вещатель» вальяжно развалился поверх моих рабочих документов. Ладно, поглядим.
ЗАГОЛОВОК СТАТЬИ:«НОЧНЫЕ СОБЫТИЯ СНОВА ЗАХВАТИЛИ ПЛАНЕТУ»
Автор: опять Каталина Хертз
Дата: 12 октября
В ночь с 11 на 12 октября неизвестные лица вновь совершили свои противоправные действия. На этот раз руками этих людей была изъята львиная доля современных кинофильмов и сериалов из сети Интернет, в которой остались только фильмы 60х годов. Кроме того, этой же ночью ведущие телеканалы обнаружили,что из их ротации пропала вся реклама.Пока мы не можем утверждать, связаны ли сегодняшние события с прошлыми,и совершены ли они одними и теми же людьми
– Во дают, да?
– И не говори, – соглашаюсь я, возвращая газету.
8
Посуда устроила вечеринку у меня на кухне, и с ней решили посоревноваться кучки нестиранного белья. Если бы Марисоль увидела мое нынешнее жилище, я был бы обруган с ног до головы.
Генеральную уборку я затеваю всего раз в пару месяцев.
Книга «Отмазки на все случаи жизни», страница вторая, отмазка восьмая: у меня слишком мало времени, чтобы тратить его на несущественные вещи.
Ладно, поговорим честно. Я редко навожу порядок только потому, что во время уборки я слишком много думаю. Чересчур много.
Например, сегодня, стирая свои носки, я думаю о том парне-психе.
«Считай, теперь его будто и не существует».
Не знаю, придется ли вам по вкусу мое мнение, но его, этого парня, и раньше не существовало.
«Парень-псих» – это всего два слова, но не более того. Можно обманываться и дальше, сочувствовать, но правда остается правдой – для меня этого парня никогда не было, как и для вас.
Воспоминания стираются, боль – проходит. И все, что остается через какое-то время – «Да? Разве такое было? Я не помню, наверное, ты что-то путаешь»».
Вы пробовали посмотреть на вещи в таком свете? Угрохать 60—70 лет своей жизни ради того, чтобы через столько же стать никогда-не-существовавшим-человеком.
Вы можете сказать, что я циник, маргинал или пессимист. А все гораздо проще: я могу делать со своей жизнью все, что угодно. И только потому, что я существую и не существую. Я могу любить и ненавидеть этот мир ― потому что мы оба существуем. И не существуем.
Вселенная сжимается и разжимается, как гигантский сфинктер.
Существует. Не существует.
И в этом слишком много смысла, чтобы иметь хоть какое-то значение.
Психоаналитик сказал мне: «Все потому, что ваш отец не дал вам достаточно любви».
Гештальтист сказал мне: «Все потому, что вы не выполнили что-то важное».
Когнитивист сказал мне: «Все потому, что вы неправильно смотрите на проблему».
Экзистенциалист сказал мне: «Все потому, что вы утратили смысл жизни».
Католический священник сказал мне: «Все потому, что вы утратили веру».