– И на ощупь как натуральная.

Она так сильно щипнула сосок, что у Лисбет дух захватило, и она открыла рот. Они посмотрели друг на друга, потом Мимми наклонилась и взасос поцеловала Лисбет. Та ответила и обхватила Мимми руками. Кофе так и остался нетронутым.

Суббота, 29 января – воскресенье, 13 февраля

Верзила-блондин свернул на Свавельшё между Ерна и Вагнхерад в субботу в одиннадцать утра. Населенный пункт состоял из примерно пятнадцати домов. Блондин остановился у последнего строения, метрах в ста пятидесяти от самой деревни. Это была старая обшарпанная постройка, вмещавшая раньше типографию, а теперь извещавшая вывеской, что здесь располагается мотоклуб «Свавельшё МК». Хотя улица была совершенно безлюдна, верзила тщательно огляделся, прежде чем открыть машину и выйти. Было прохладно. Он натянул коричневые кожаные перчатки и вынул из багажника черную спортивную сумку.

Он не особенно беспокоился, видит ли его кто. Старая типография размещалась так, что было почти невозможно припарковать машину без того, чтобы это было заметно. Если бы какая-то государственная служба хотела бы установить наблюдение за зданием, ей потребовалось бы одеть своих сотрудников в камуфляж и снабдить телескопом где-нибудь в канаве по другую сторону поля. А это очень скоро обнаружили бы жители деревни и разнесли в сплетнях, а поскольку тремя домами в поселке владели члены «Свавельшё», это стало бы известно всему клубу.

Входить в здание он не собирался. Полиция уже несколько раз делала обыск в помещении клуба, и потому не было уверенности в том, что никакого подслушивающего устройства тайно не установили. Это означало, что традиционно разговоры в клубе касались машин, баб и выпивки, иногда обсуждались акции, куда стоит вложить средства, и очень редко – темные дела с возможным драматическим исходом.

Вот почему верзила-блондин терпеливо ждал, пока Карл Магнус Лундин выйдет во двор. Магге Лундин, тридцати шести лет, был председателем клуба. Вообще-то он был довольно костлявый, но с годами набрал немалый вес и теперь выделялся заметным пивным брюшком. Белокурые волосы, завязанные конским хвостом, тяжелые сапоги, черные джинсы и солидная зимняя куртка составляли его внешний облик. В его послужном списке числилось пять судимостей: две – за незначительные нарушения в связи с наркотиками, одна – за сбыт краденого в крупных размерах, еще одна – за угон машины и управление ею в нетрезвом виде. Пятая судимость была самая серьезная, по ней он получил восемнадцать месяцев за причинение тяжких телесных повреждений. Это случилось несколько лет назад, когда он, выпив, начал дебоширить в одном пивной в Стокгольме.

Магге Лундин и верзила пожали друг другу руки и не спеша пошли вдоль изгороди вокруг усадьбы.

– Последний раз дело было несколько месяцев назад, – заметил Магге.

Верзила-блондин кивнул.

– Есть классная фишка: три тысячи шестьдесят граммов амфетамина.

– Делимся, как и в прошлый раз?

– Пополам.

Магге Лундин вынул пачку сигарет из нагрудного кармана и кивнул. Ему нравилось вести дела с верзилой. Розничная цена амфетамина была сто шестьдесят – двести тридцать крон за грамм в зависимости от спроса. Значит, три тысячи шестьдесят граммов могут в среднем потянуть на шестьсот тысяч крон. Мотоклуб «Свавельшё» мог бы поделить три килограмма на порции по двести пятьдесят граммов и распределить среди своих постоянных продавцов. Тогда цена упадет до ста двадцати – ста тридцати крон за грамм, а значит, общий доход уменьшится.

Этот бизнес был исключительно выгоден для мотоклуба. Достоинством сделок с верзилой было то, что предоплаты не требовалось и никакого базара о твердых ценах не возникало. Верзила поставлял товар и забирал себе пятьдесят процентов выручки, что было вполне приемлемо. Они примерно знали, сколько им принесет продажа килограмма амфетамина, но реальный доход зависел от того, насколько прибыльно раскрутит дела Магге Лундин. Сумма всей выручки может отклониться на несколько тысяч в минус или плюс, но по окончании операции верзила-блондин должен получить примерно сто девяносто тысяч крон – столько же, сколько и мотоклуб «Свавельшё».