В тот момент я одновременно испытал три чувства: брезгливость, отвращение и жалость. Первые два по отношению к Макару, а последнее по отношению к Алисе. Пока она сидит дома с маленьким ребёнком, муж изменяет ей со стрриптизершой. Она счастлива в своей богатой роскошной жизни? Она получила то, что хотела?

Зачем я согласился помочь Алисе?

Хороший вопрос.

Во-первых, больше, чем Алису, я ненавижу только ее мужа. Раз судьба сама предоставила мне возможность утопить Макара Ковалева, я с удовольствием ею воспользуюсь. Во-вторых, Алису приятно трахать. Больше она ни на что не годится. Институт так и не закончила, профессии никакой нет, ни дня нигде не работала. Типичная содержанка. А таких только трахать. В-третьих, по какой-то неизведанной причине мне жаль Алису. Просто по-человечески жаль. Ей сильно досталось в жизни. Мать-алкоголичка, отчим бывший зек и куча детей в семье. Алиса не ездила домой даже на каникулы. Оставалась одна в пустом общежитии. А теперь ещё подонок-муж отобрал ребенка. Не позавидуешь.

— Проходи, — открываю перед Алисой дверь своей квартиры.

Осторожно ступает на высоких шпильках. Даже находясь в таком отчаянном положении, Алиса выглядит превосходно. На ней одежда дорогих брендов, идеальный маникюр, прическа, макияж. Только глаза выдают, как ей на самом деле плохо. Они потухшие, уставшие.

— Я все-таки переспрошу на всякий случай. Ты хочешь, чтобы я жила у тебя? Я верно поняла?

— Не совсем. Жила у меня и делала все, что я тебе говорю, — слегка поправляю.

— Хорошо, я согласна.

Так говорит, как будто могла быть не согласна.

Алиса принимается разглядывать квартиру. Мне не хочется проводить ей экскурсию. Сама все осмотрит. Все равно ей как классической содержанке нечем будет заниматься с утра до вечера.

Оставляю Алису одну в гостиной и иду на кухню. Пока кофемашина готовит кофе, просматриваю свое расписание. Вечером у меня два клиента, так что надо вернуться в офис. Завтра с утра в суд.

— Что приготовить тебе на ужин? — Алиса возникает в проходе.

Я аж теряюсь от такого вопроса.

— Не знаю. Что хочешь. Посмотри, что есть в холодильнике, и приготовь что-нибудь из этого.

— Во сколько ты вернёшься?

— Не знаю.

— А обычно во сколько по вечерам возвращаешься?

— Всегда по-разному.

— Но есть какое-то примерное время?

— Слишком много вопросов.

— Если ты хочешь, чтобы я во всем тебе угождала, то я должна хотя бы знать, в какое время ожидать тебя.

— Дорогая моя Алиса, язык тебе дан не для того, чтобы засыпать меня вопросами, а для того, чтобы облизывать мой член. Кстати, — поднимаю глаза на часы на стене. — У меня ещё есть немного времени. Можешь приступать.

Она медлит пару секунд. Все еще думает, что я шучу? Видимо, поняв, что я серьезнее некуда, отрывается от дверного проема и подходит ко мне. Останавливается вплотную. Меня обдаёт шлейфом ее запаха. Под невообразимо дорогим парфюмом чувствуется ее личный аромат. Тот, которым она пахла, десять лет назад без всяких духов. Я тогда всю ночь напролёт спал, зарывшись в ее волосы, и вдыхал любимый запах.

— Я сейчас задам один вопрос и хочу получить на него честный ответ. Солжешь — и я откажусь вести твоё дело.

От страха у нее начинают дрожать ресницы.

— Спрашивай, — испуганно выдыхает.

— Ты трахалась с ним за моей спиной?

Ни один мускул не дергается на ее лице. Выдерживает мой взгляд, повыше вздергивает подбородок.

— Да, я трахалась с ним за твоей спиной, — произносит, глядя мне прямо в глаза.

Как я и думал.

— Какая же ты сука, — зло выплёвываю.

— Какая есть.

Пока я борюсь с желанием придушить Алису, она опускается на колени и расстёгивает мой ремень. Откидываюсь спиной на кухонный гарнитур и прикрываю глаза. По какой-то причине член стоит на Алису колом. Это абсолютно иррационально, учитывая, как сильно я ненавижу эту женщину.