— Ты молодец, — хвалю Алису, когда садимся в машину.

— У Киры болезнь прогрессирует, надо что-то делать.

— Я заметил, что твоя дочь выглядит слишком бледной.

— Вот! — резко ко мне поворачивается. — Даже ты заметил! А Макар, живя с Кирой под одной крышей, не замечает!

— Какие у него отношения с дочкой?

— В целом, хорошие.

— В целом? — уточняю.

— Ну, если не считать того, что Макар хотел сына, и ещё долго после рождения Киры причитал, почему не мальчик. Собственно, он и назвал ее Кирой. Хотел сына Кирилла. Ну а так он, конечно, любит дочь.

— Почему вы не родили второго ребёнка? Мальчика.

Не знаю, зачем мне эта информация. На самом деле мне неприятно думать об Алисе и Макаре как о муже и жене. Где-то глубоко в груди ноет тупой болью.

— Я не хотела, — прохладно отвечает и отворачивается к окну, давая понять, что не намерена продолжать разговор.

Да и не наплевать ли мне на супружеские взаимоотношения содержанки и ее мажора? Конечно, наплевать. Алиса просто клиентка, которая платит за мои услуги натурой.

— Я придумал тебе работу, — меняю тему.

— Какую?

— Откроешь свою студию рукоделия для девочек. В самое ближайшее время надо оформить тебе ИП. Я поручу помощникам найти помещение в аренду и закупить мебель. Подумай, что потребуется. Надо сделать это за неделю, максимум за десять дней. Времени не так много. Суд должен видеть, что у тебя есть работа и доход.

— У меня нет денег на открытие своего бизнеса.

— Я тебе дам.

Алиса недоверчиво глядит на меня.

— Я не уверена, что смогу вернуть.

— Отработаешь.

10. Глава 10. Любимое дело

Алиса

Андрей всерьёз берётся открывать мне школу детского творчества. Помещение находят за считанные дни, Андрей оплачивает аренду на несколько месяцев вперед, услуги риелтора, закупает всю необходимую мебель и инвентарь, дает объявления о поиске педагогов, а также массированную рекламу школы в соцсетях. По его словам, нужно начать генерировать прибыль в самые короткие сроки.

Я даже не знаю, как к этому относиться. У меня полный шок. Я знаю, что Андрей повесил на меня клеймо содержанки и бездельницы, но на самом деле это не так. Я всегда хотела работать, а Макар мне запрещал. Более того — он не дал мне доучиться в институте после рождения Киры. Макар хотел, чтобы я круглосуточно сидела дома и не делала лишнего шага без его разрешения.

Он меня ревновал. Это было бы смешно, если бы не было так грустно. Все десять лет нашего брака Макар изменял направо и налево, но при этом страшно ревновал меня к каждому столбу. Доходило до смешного. Однажды Макар приревновал меня к садовнику. Так что и речи не могло быть о том, чтобы я доучилась в институте и уж тем более пошла работать.

Если бы Андрей хоть раз поинтересовался, как я жила, я бы рассказала ему. Но он не спрашивает. Ему не неинтересно. В наших отношениях ничего не меняется. Мы разговариваем только по делу, сплю я в комнате для гостей и лишний раз стараюсь не попадаться на глаза, когда Андрей занят. Но каждый день он подходит ко мне — или на кухне, или в ванной, или в гостевой спальне — вжимает лицом в стену и грубо берет. Так, как хочется только ему. Он не заботится о моем удовольствии, не старается доставить мне оргазм. Делает приятно только себе.

А мне все равно хорошо. Руки Андрея, его сбивчивое дыхание в затылок, большой горячий член внутри — все это заставляет дрожать от наслаждения. Во мне снова просыпается женское начало, которое я давно похоронила. Если я не успеваю кончить во время секса, то практически сразу довожу себя до пика сама.

Я не чувствую себя униженной или оскорбленной от такого отношения со стороны Андрея. То, что он в принципе разговаривает со мной, — уже достижение. А находиться у него дома и иметь возможность прикоснуться к частичке его закрытой души — счастье, о котором я не смела мечтать.