Алена совсем засмущалась.

– Аленка, а ты кирпичи разбивать можешь? – окружили ее мальчишки из класса.

– А у тебя какой пояс? Черный?

Она едва успевала отвечать на вопросы.

– Кирпичи не пробовала.

– Нет, пока только белый.

Разочарованные мальчишки отстали от нее. Но чуть попозже подошел Артем:

– А к вам можно записаться?

– На карате?

– Ну да.

– Конечно. Тренировка сегодня. Приходи полседьмого к школе, вместе и пойдем.

– А где тренировки, куда пойдем?

– В сорок первой школе. Знаешь, где она? Рядом совсем, десять минут идти…

…Она так и не узнала, кто повесил тот плакат у раздевалки. Сначала думала, что отец, но он сам очень удивился, когда она ему рассказала. Кирьяков? Сергей? Их она не осмелилась спросить.

Вечером у школы ее ждал Артем и еще трое мальчишек из класса. С ними была и Ксюша. Алена растерялась:

– Вы все на карате пойдете?

– Да. А можно?

– Наверное, – не очень уверенно сказала Алена. – Пойдемте.

Кирьяков рассмеялся, когда Алена объяснила ему ситуацию:

– Вот что значит стать чемпионкой. Удивительно, что не весь класс привела. Ладно, пусть занимаются.

Но через месяц остался только Артем, а к лету и он перестал ходить.

Когда дядя Гриша начал делать для нее досточки, она как-то принесла в класс парочку и на перемене разбила. Просто чтобы больше не приставали.

Несколько раз Тамара Петровна просила ее выступить на школьных мероприятиях, фестивалях, конкурсах с показательными номерами. Она выходила в кимоно и показывала ката, причем очень сложные ката. Но особого впечатления это не производило. Карате для всех – это бой, схватка, удары ногами в прыжке, Джеки Чан, Ван Дамм… А этот полутанец в кимоно, набор движений, пусть и красиво выполненный – так себе. Это не карате…

– Девушка, просыпайтесь. Приехали.

Она открыла глаза, посмотрела в окно. Автобус стоял, в салоне уже никого не было. Водитель внимательно смотрел на нее. Она так и сидела, расплывшись в широченной глупой улыбке до ушей. Не наркоманка ли?

– Спасибо, – она подхватила рюкзачок, куртку и выскочила из автобуса прямо в большую грязную лужу.

Огляделась. Вот она и приехала…

Санни вообще играла непредсказуемо. Или она специально и сознательно «запутывала» весь стол, играя максимально разнообразно. Или просто «веселилась» в свое удовольствие по принципу «как получится». Но она могла зайти в игру рейзом с абсолютно бросовой картой, а в следующей раздаче только коллировать с двумя тузами. Могла играть очень лузово, то есть сверхактивно, не пропуская ни одной раздачи, совершенно не обращая внимания на собственную руку. А потом пропустить круг или два, непрерывно пасуя.

Поэтому он просто не мог предположить, что у нее может быть, с чем она играет.

На столе появилась четвертая карта – десятка. Еще одна десятка в дополнение к той, что выпала на флопе.

«Борд спарился» – то есть на столе лежала пара. В данном случае пара десяток.

И это значило, что его сет дам превратился в фулл-хаус, гораздо более сильную руку. Теперь он мог пойти и ва-банк.

А банк, после их агрессивной игры на префлопе и флопе, стал уже очень большим.Таким большим он еще не был за весь час игры.

Все игроки за столом напряженно следили за происходящим, понимая, что вот-вот на центр стола будут задвинуты все фишки. Кто-то пойдет ва-банк, соперник, естественно, ответит.

Его слово было первым. Только он не стал объявлять «ва-банк», предоставляя это право Санни. Просто сделал ставку, причем не очень большую. Сейчас она переставит его рейзом, это и будет фактически «ва-банк». Судя по количеству оставшихся фишек.

Но она снова улыбнулась ему и только заколлировала…