— Она говорит с тобой, слышишь? — улыбнулся святой отец, прижав книгу к груди оборотной стороной.

Теперь сторона с углублением смотрела прямо на меня. На этот раз зов стал сильнее.

Я потянулась к книге, чтобы открыть, но тут же одёрнула руку.

— Нет! Это всё бред! Мне снится сон! Или это галлюцинация?!

— Девочка моя, не сопротивляйся своей силе. Твой отец запечатал её когда-то внутри тебя, боясь, что тебя могут найти и использовать в тёмных целях. Сейчас пришла пора верить в то, что здесь, — палец мужчины ткнул в мою грудь. Туда, где билось сердце, — живёт истинное волшебство, способное на большие свершения.

Нервный смех раздался неожиданно. Я сама не поняла, почему и как начала смеяться, согнувшись пополам, когда смешинки уже отбивались от белых стен звонким эхом.

— Что вы несёте, Михаил Ларионович? Это такой бред. Просто не может быть!.. Хахахха!

Священник посмотрел на меня с толикой жалости.

— Я понимаю, что ты не веришь… Ведь твой отец не обучал тебя. Он посчитал, что церковь сможет сохранить писание у себя навсегда, но моё время уже подходит, Агнессочка. Прошу тебя, поверь. Иначе я не представляю, что будет! Эта книга очень важна для мира между мирами. Она должна остаться на стороне света. Возьми писание себе и сбереги.

— Господи… — я вздохнула, выпрямившись, и запустила пальцы в волосы. — Боже… Что же такое?.. — уже обречённо спросила я. — Михаил Ларионович, вы думаете, мне собственных проблем не хватает? Какая книга?! Где мне её хранить, по-вашему?!

— Она сама спрячет себя, Агнесса. Ты просто забери. Только никому не показывай, пожалуйста. Только ты способна нас защитить. Ведь ты истинная хранительница.

— О каких способностях вообще речь?

Нервы больше не били по мне. Я стала беспристрастной, но прекрасно знала, что это лишь временная реакция на стресс.

— У каждого хранителя они свои, — друг отца пожал плечами. — Самое главное — ты должна открыть им своё сердце и довериться. Тогда всё пойдёт, как по маслу. Правда, Несса.

Я обвела взглядом всю комнату, но ни на чём не зацепилась. Гипнотическое действие книжки перестало на меня действовать.

— Ты должна сама отыскать в себе правильные черты, найти доверенных людей, которые будут помогать, а не усугублять положение. Всё твоё окружение будет формироваться заново.

Голос священника я слышала, будто во сне.

— Я ничего обещать не могу, — решила отговориться я. Впервые мне было неудобно находиться в святой обители и обществе Михаила Ларионовича. — Поставлю книгу в шкаф, если вы хотите, чтобы она осталась у меня.

— Спасибо, дочка… — Михаил, кажется, выдохнул. — Береги её, но знай… Пути назад не будет. Если тебя отыщут, тебе придётся прятаться вместе с писанием. Не оставляй его в незащищённых местах. Ты должна хотя бы знать, кто может напасть. — Мужчина снова полез в рюкзак и достал брошюрку. — Вот, возьми. Почитай. Там много закладок. Это те существа, которые охотятся за книгой.

Я с опаской забрала брошюру и писание из его рук. Священник вдруг перестал меня пугать. Вновь превратился в нормального и адекватного Михаила Ларионовича, которому я доверяла.

— Довезёшь меня до дома? — спросил он с отеческой улыбкой на губах.

— Конечно. Но прошу, больше не начинайте эту песню о способностях. Я вообще ничего не поняла.

— Придёт время, всё поймёшь, дитятко.

До машины мы добрались без проблем. У входа в церковь обнаружилось несколько мужчин в чёрных одеждах. Нам пришлось прикинуться обычными прихожанами, покидающими обитель. Чёрные очки посетителей блеснули на солнце.

В отблеске я на мгновение увидела лужи крови. От картинки, вспыхнувшей в сознании, меня подташнивало. Вся ситуация заставляла нервничать до неестественной дрожи.