Стряхиваю наваждение, которое последние месяцы окутывает все сильнее, заставляя сердце биться чаще, а Корбо, моего волка, сходить с ума, и продолжаю ненужный разговор.

– Мариза, я не буду возражать, если для всех станет известно, что это ты меня бросила, – даю ей добро.

Никакие слова любовницы уже ничего не изменят между нами, я принял решение. И если ей хочется быть той, кто «кинул» Джейкоба Смита, пусть будет так. Мне всё равно.

Но ее это явно не устраивает, и она жаждет выкатить все козыри до последнего.

– Но… я не хочу тебя бросать! – возмущается красотка с пышными формами, упирая кулачки в крутые бедра, и воинственно оттопыривает нижнюю губу. – Нам хорошо вместе! Я тебя люб…

– Переигрываешь, – теряю интерес и вновь отворачиваюсь, направляясь в ванную комнату, чтобы забрать личные вещи.

– Кто она? – меняет тактику и несется следом.

– Не понимаю, о чем ты, – поднимаю взгляд от запонок, которые неторопливо защелкиваю на манжетах, и смотрю на девушку через большое овальное зеркало.

– Ты нашел мне замену? Отвечай!

Скино напоминает взбесившуюся фурию, очень красивую и возбуждённую. И любой другой на моем месте вместо разговоров сейчас бы подхватил ее на руки и унес обратно в спальню, чтобы доказать, что замены такой прекрасной леди быть не может.

Любой другой, но не я. Смотрю ровно, глаза в глаза, пока она не сдается и не опускает взгляд. Так-то лучше.

Да, кажется, я упустил момент, и девушка заигралась, решила, что имеет со мной равные права.

Вот только тут ошибочка.

Этого никогда не было и быть не могло. Равны лишь истинные друг перед другом, какой бы разный социальный статус у них не был до встречи. Дар матери-Луны уравнивает обоих. Ведь они – половинки одного целого.

А в договорных отношениях есть тот, кто заказывает музыку, и тот, кто под нее танцует. Как раз наш вариант с этой волчицей, хоть она и пытается изменить невозможное.

– Нет, я не нашел тебе замену, потому что не искал, – отвечаю ровно и честно на последний вопрос.

Действительно не искал.

Все последние месяцы я пребываю в каком-то раздрае, хочется мчаться и что-то делать, но не понимаю, куда и зачем. Потому и чувствую себя запертым в клетке зверем. Недовольным и беспокойным. И это терзание изо дня в день выматывает похуже обязанностей контролера, которые я выполняю последние сто с лишним лет.

И все же результат от метаний есть – я рву изжившие себя недоотношения.

И не испытываю сожаления, что радует.

– Джейкоб, – оборотница вклинивается в мысли, принимая обольстительную позу и растягивая улыбку на пухлых губах, – не торопись, дорогой, подумай еще. Возьми паузу. Я готова ждать, сколько ты скажешь. А хочешь, мы ребеночка заведем? Ты же с ума сходишь по детям. Так я согласна…

Смотрю на нее и ничего в груди не ёкает.

– Спасибо за щедрое предложение, но нет. Наше время вышло. И это окончательное решение.

Защелкиваю часы на запястье и выхожу из ванной в прихожую, затем подхватываю и надеваю пиджак, брошенный вчера вечером на диван.

– И что мне делать? Как я буду без… тебя? – в голосе двуликой появляются слезы.

Не пробивает. Хмыкаю. На сто процентов уверен в постановке, как и в том, что последнее слово оборотница подобрала в убегающий момент, заменив привычное «денег».

Мариза – красивая женщина, очень любящая… себя и комфортную жизнь, которую я ей легко обеспечивал все эти годы. И боится она потерять не меня, а то, что ее окружает и к чему она привыкла.

– Ты будешь жить дальше, строить новые отношения, развивать бизнес, – говорю прежде чем выйти за дверь навсегда. – Ресторан остается тебе, как я и обещал, эта квартира тоже. На карте есть пара миллионов, так что уровень твоей жизни в ближайший год не изменится. А дальше – дерзай, девочка. Уверен, у тебя все получится.