Кивнула. Тихо последовала за ней. О возможностях выбора я могу даже не напоминать. Его нет.

Мы поднялись на второй этаж и завернули за угол. Пока шли, я разглядывала ее спину в белой рубашке, временами преподавательница поворачивалась на меня. Женщина средних лет, короткое темное каре и большие, прозрачные очки, как у черепахи Тортиллы.

— Здесь только первая группа. С другой половиной класса познакомишься на алгебре. — Прошептала, открывая дверь. — И сегодня можешь просто сидеть и слушать. Учебников-то еще нет.

Я снова ей кивнула. Того и гляди скоро превращусь в болванчика.

— Виктор Васильевич, мы быстро, — Елена завела меня в класс и поставила перед доской, как диковинную зверушку. — Это наша новенькая, Дворская Роза.

На меня уставилась не одна пара любопытных глаз. Кожей ощущала, как они скользят по косичкам, по лицу без макияжа и простому платью, которое выбрал отец. Он запрещал мне носить брюки, мол, девочки должны быть девочками. И краситься тоже запрещал, он за естественность. Но здесь, к счастью, сработали мамины гены — без косметики я не выглядела уродиной и не страдала комплексами в этом плане. Хотя, когда смотришь на эффектных королев класса, порой самооценка нехило скачет.

— Садись на свободное место, — классная подтолкнула меня вперед, давая возможность оценить свободные места. Которых, собственно было всего два. Возле ухмыляющегося мажора и на заднем ряду рядом с тихой девушкой. Туда я и направилась, стараясь не смотреть по сторонам и ежась от очень даже ощущаемых взглядов.

Девушка подняла глаза от учебника, в котором тихо и по слогам произносила английские слова, пытаясь читать транскрипцию. Судя по пролегшим складкам на ее лбу этот язык явно не ее конек.

Елена еще что-то добавила классу, поручая меня в их дружелюбные объятия, и исчезла из класса.

— Ну что ж, Роза, — мягко прозвучал баритон учителя, — может, расскажешь о себе классу?

Робко встала. Снова смотрят. Заинтересованно, как на новую игрушку.

— Я Роза... — выдохнула, поняв, что мой голос прозвучал пискляво и тихо, — я перевелась сюда из другой школы.

— Хорошо, Роза, — учитель подбадривающе улыбнулся, — а с оценками у тебя как?

— Везде пятерки, — не без гордости. Да, я была отличницей, а это не самый легкий труд.

— Молодец, — похвалил меня, — садись.

Сесть на место оказалось огромным облегчением. Скосила взгляд и поняла, что новая соседка меня недоверчиво рассматривает.

— Роза, — я решила начать первой.

— Ксюша, — прошептала, не сводя с меня потрясенных, как по пять копеек, глаз.

Под этим взглядом я занервничала. Не то сказала?

— Что-то не так?

Она словно вышла из оцепенения, мотнув головой. Виновато улыбнулась, тряся своими русыми, легкими волосами:

— Ты извини, — прошептала, потому что урок уже начался, — просто у меня здесь нет друзей.

— Почему? — Я удивилась. Ксюша не была страшненькой. Милое личико, темные, живые глаза. Разве что это загнанное выражение лица все портило.

Ксюша пожала плечами.

— Я тоже новенькая. В начале года перевелась. Но со мной никто не захотел общаться. Таких, как я, называют серая мышь и обращаются только за помощью в виде домашки. Так что... — она протянула мне мизинец, — Серые должны держаться вместе.

Я улыбнулась и пожала его в ответ, словно скрепляя начало это странной дружбы.

Когда урок закончился, мы выскользнули из класса первыми. Я хотела узнать о нем побольше, прежде чем столкнусь лоб в лоб.

— Ну, здесь есть элита, — Ксюша загибала пальцы, — клоуны или их еще называют весельчаки, и группки поменьше, они уже собирались по интересам. И несколько человек как мы с тобой, ни рыба ни мясо. Хорошо, если не трогают.