– Чушь не пори! – Дана Родионовна удивленно приподняла тонкие брови. – Артур – исключительный мужик. Вымирающий вид, если хочешь.

– Простите, – сникла я. – День тяжелый. Слишком много всего. А тут еще показалось, что вы вроде как… против. И это совсем не добавило мне уверенности.

– Вот поэтому.

– Что?

– Вот поэтому и против. Ты сама ни в чем не уверена, Сеня. Он же… Я не знаю, как объяснить. Ты слишком юная.

– Но ведь не недоразвитая! –зазвенела обидой в голосе.

– Он рядом с тобой становится наивным, как ребенок. Ты поманишь пальчиком, он пойдет за тобой как бездомный пес…

– И что? Это разве плохо? – жалобно уточнила я, не очень понимая туманное объяснение Даночки.

– Смотря куда вас это заведет. Если у тебя несерьезно – не приваживай его, слышишь, не надо!

– А как понять? Серьезно или нет? У меня же в этом опыта никакого!

Мой истеричный голос улетел под потолок и прокатился эхом. «Какого, какого, какого... черта?» – хотелось добавить мне. Да. Какого черта все настолько сложно? Углубиться в эту тему не получилось лишь потому, что у меня зазвонил телефон.

– Это мама, – пояснила. – И папа… – добавила, разглядывая родные лица, едва поместившиеся на экране.

– Сенька, я не пойму, тебе совсем все равно, что мы тут переживаем?! Ты почему не звонишь, что тебе сказали? Тебя приняли?

Я широко улыбнулась и закивала. Родители засыпали меня уточняющими вопросами. Что получилось? Что нет? Что сказал директор? А худрук? Какие партии предлагают? Когда приеду за вещами? Разве не дешевле мне их переслать?

Вот тут я едва не рассмеялась. Все же мы из разных вселенных – мои родители считают каждую копейку, а мой мужчина сорит деньгами. Это же надо…. В моем распоряжении будет целый самолет. А он? Он тоже собирается ко мне летать на нем? Туда-сюда, так выходит? Кошмар. Даже думать не хочу, в какую копейку Артуру влетят такие логистические сложности. Может, Дана права? Может, у него правда ко мне серьезно? Мне сложно представить, чтобы даже богатый мужик так вкладывался в рядовую любовницу. Значит, я и впрямь для него особенная? Когда он за мной по миру мотался, я как-то совсем не задумывалась о том, что вообще-то это… вау! Ну реально.

– Сенька! Эй, ты тут? Связь, что ли, пропала? – переглянулись родители.

– Тут-тут, я просто задумалась. Простите. Что вы говорили?

– Папа спрашивал, когда тебя встречать? Ты утренним рейсом прилетишь, я ничего не путаю?

– Мам, знаешь, тут у меня кое-что поменялось… Меня подкинут.

– Да ты что? А кто?

– Я при встрече вам все расскажу. Ладно?

Вот они обалдеют! Только для начала мне бы не мешало прояснить ситуацию с невестой Вершинина. Ведь наш остров – большая деревня, а мои родители, хоть и достаточно небогатые – все же уважаемые люди. Мама вообще… Для нее репутация – не пустой звук. Мне с детства внушали, что я ни в коем случае не могу ее подвести.

– Есть хочешь? – спросила Даночка, когда мы распрощались с родителями.

– Нет. Мы же с Артуром обедали.

– Тогда пойду, заварю чай.

Я покивала, пошла к себе. В гостиной Даночки мне был выделен огромный диван, на котором я, если честно, жутко не высыпалась. Его бугрящиеся подушки были хороши лишь для того, чтобы на них сидеть. Я и села, откинувшись измученным телом на спинку. Покрутила в руках телефон. Меня добавили в несколько общих чатов. Чат с худруком, режиссерами и прочим руководством. Отдельный чат, где этого самого руководства не было. И в обоих чатах мигали непрочитанные сообщения, а кроме того мне писал Руслан. Как хорошая исполнительная девочка, я все прочитала. От театра к театру информация в подобных болталках особенно не менялась. Роли, составы, срочные замены. Поскольку наш город был туристический, сезонов как таковых здесь не было. Ну, то есть были – в новом сезоне обязательно вводились какие-то спектакли, но летом работа тоже шла полным ходом.