После ужина читаю сестре книжку про Волшебника Изумрудного города, она засыпает, а мне не спится.

Я думаю о том, что зря так резка была с Да Винчи. Зря.

Пару дней Даню не вижу. Пытаюсь себя уговаривать, что это к лучшему, но червячок гложет.

Мне стыдно, что я ему отказала, заявила, что не буду больше его моделью. Стыдно, потому что поставила личное выше творческого. Знаю, что ему было нужно сделать серию, что он хотел попасть на какой-то важный конкурс. Кручу в руках телефон, который жжёт руку.

Уговариваю себя – напиши ему, напиши, напиши!

И… не могу.

Надеюсь просто встретить его на студии и выяснить всё. Но вместо него в один из дней сталкиваюсь с Варварой Михайловной.

- Красовицкая, нам нужно поговорить, зайдите в мою аудиторию, пожалуйста.

Она говорит это с таким видом, будто аудитория её личная! На самом деле у нас нет помещений, которые закреплены за определенным педагогом. Есть несколько преподавателей рисунка, к примеру, они занимают три аудитории, меняясь. Акварелисты занимают другие помещения. Графисты – третьи. Есть общие залы, например греческий и римский. Есть зал импрессионистов и зал абстракции.

- Я на занятия опаздываю. – Отвечаю немного резковато, просто так получается. Не у меня желания с ней говорить.

- Это всего на пару минут. Не задержу, зайдите.

Она говорит таким официальным тоном, на «вы». Но всё меняется, стоит ей только закрыть дверь.

11. Глава 11

- Соня, ты… Прости, что я не в свое дело лезу, но… Ты что, поссорилась с Даней, да?

Смотрю на Варвару и не очень понимаю, с чего вдруг она говорит таким мягким, елейным голоском, и чего, собственно, она от меня хочет?

- Сонь, я знаю, что он работал с тобой, снимал тебя для конкурса. Это для него очень важно. Не знаю, что там у вас произошло, но… ты же сама понимаешь, что нельзя смешивать личные отношения и профессиональные, да?

- Знаю. Но я ничего не смешивала.

- Я понимаю, тебе неприятно, что вас застали в такой… ну, в таком виде. Представляю, как тебе было неловко, учитывая, что вы действительно просто работали. Но я знаю, что Данила ходил к Ирине Вениаминовне, что он всё объяснил, и никаких претензий к тебе ни от кого нет.

Молчу. Очень хочется сказать ей, что претензии как раз были. И именно директрисе удалось всё замять. Пока. Кто знает, что будет в следующий раз.

- Что вы от меня-то хотите? – задаю прямой вопрос, потому что мне непонятно к чему она клонит.

- Пожалуйста, помоги ему, Сонь? Ему надо закончить серию фото. Без тебя никак, в там сроки поджимают. Еще и Новый год на носу, у Дани в школе концерт репетиции, он совсем вымотался. – она опускает голову, проводит ладонью по лицу, такой томный жест получается, и вся она такая… Женственная до тошноты. Хрупкая, нежная… Я знаю, что именно таких любят мужчины. Читала об этом. Таких им хочется защитить. Срабатывает что-то на уровне инстинкта. Сначала как охотнику догнать, схватить, а потом защищать, как свою собственность.

А я вот, видимо, не вызываю желания защитить. Не получается из меня неженки женственной.

Ну да, где клининг и где женственность? Уборщица не может быть нежной, наверное.

- Сонь, я тебя прощу… как друга, как женщина женщину. Не могу смотреть как он переживает, мучается. Мы с ним… Ну… я же могу с тобой откровенно, да? Ты же нас не выдашь? Я знаю, что тогда ты ничего про нас не говорила, Даня сказал и я ему верю. И тебе верю. Ты хорошая, честная.

Варвара Михайловна такая искренняя в этот момент! Трогательная. Заботится о любимом мужчине.

Только я вот смотрю на неё и не верю ни единой её эмоции. Кажется, что она играет. Всё играет! И этот её монолог выстроен с филигранной точностью.