Но сейчас надеюсь, что оно исполнится.

– С тобой можно работать, - его голос спокойнее стал, касания почти невесомые. – Если дальше глупить не будешь, то мы с тобой подружимся.

– И вы меня не тронете?

Спросила и замерла в ожидании.

Взгляд мужчины на мою грудь спустился.

А потом Нил головой покачал.

– Нет, куколка. Тебя я этой ночью везде потрогаю.

4. Глава 4

– Пожалуйста, не надо!

Я уперлась ладошками в грудь мужчины, но они такими маленькими казались на его фоне. Я словно веточкой пыталась валун сдвинуть.

– Заткнись. Орать подо мной будешь, а не сейчас.

– Нет, я не хочу. Пожалуйста.

Нужно было замолчать.

Не злить бандита ещё больше.

Хаз челюсть сжал, посмотрел на меня так, что всё внутри задрожало. Прищурился, грубо платье вверх дернул, кожу на попке обожгло ударом.

– Нил, - Вадим брата окликнул, а я выдохнула. Посмотрела на среднего Хазова в надежде. – Потом натрахаешься, надо с Лёвой разобраться.

– Сука, - чертыхнулся, на меня снова посмотрел. – Иду.

Ни секунды не сомневался, потянул меня за собой. Я едва поспевала, едва в дверной косяк не врезалась. Но Хаз крепко держал, его пальцы моё запястье обвивали.

Заставил войти в комнату, где остальные были.

И отпустил, толкнув в кресло.

Ноги подкосились, я рухнула на мягкое сидение.

Я поверить не могу, что это происходит со мной.

Кажется кадрами из фильма, просто очень реалистичными.

Я осматриваю знакомую комнату, где мы так часто с родителями сидели. Но она теперь совершенно чужой кажется. Я не узнаю фотографии на стенах, фотографии…

И диван, на котором мужчина лежит.

А вот самого мужчину я узнала.

Это младший Хазов, Лев. Тоже брюнет, и волосы растрепаны, стоят торчком. Он по пояс голый, полулежит на диване. И пистолета не выпускает из рук, хотя вот-вот потеряет сознание.

Он ранен в грудь.

Я отвернулась резко, стараясь не смотреть.

Перед глазами красные пятна мелькают, даже под закрытыми веками остаются. Я от этой картины никогда не избавлюсь.

– Это кто? – Нил на сестру мою посмотрел, Вера на коленях возле дивана стояла, рану осматривала. – Кого ты уже притащил, Вадь?

– Врачиха, вроде. Посмотрим, что сделать может.

– Почему до сих пор не решили проблему?

– Так я с третьей сестрой разбирался, сучка бесшабашная. Под ноги упала, когда я бросился за этой, - кивок на меня. У меня от чужого внимания мурашки ползут. – Запер ту в кладовке, посидит, подумает. Эту туда же надо.

– С этой я сам разберусь.

Я бы кладовку выбрала.

Подвал сырой.

Но только не то, как Хаз со мной разбираться хочет.

– Что можешь сделать? – спросил Нил у Веры, сестра была бледной как снег за окном.

Я смотрю в их сторону, а потом снова отворачиваюсь.

Тошнота накатывает.

Но интерес прожигает внутри, заставляя бросать взгляды время от времени.

– Пулю я не достану, но надо остановить кровь, - отозвалась сестра. Она даже в таких диких условиях не растеряла профессионализма. Вера – отличный врач. Всегда следует клятве. – Остановить кровь. И ехать в больницу.

– Исключено.

– Тогда он умрет, - она подняла голову.

– Тогда умрешь и ты.

Вздрогнула.

Нил пообещал это так спокойно, словно для него разницы нет – человека прихлопнуть или муху.

Голос у него ровный, уверенный.

Таким тоном погоду обсуждают, а не приговор выносят.

– Попробуй достать пулю, - приказал ей.

– Я... - Вера шумно вздохнула. У нее руки трясутся, ее пальцы касаются кожи возле раны, из которой толчками выходит кровь. Сестра кусает губы. – Я не могу дать гарантию, что он выживет.

– Кто не рискует, тот не пьет шампанского, доктор, - сказал этот младший, приподнялся на руках. – Рана плевая. Так, царапина. Не бойся.

Холодок ползет по спине.