– И не продолжайте! Я уже полностью раздавлен!

Выдерживая томительную паузу по Станиславскому, начальство ловко извлекло из глубины потайного шкафчика бутылку импортного коньяка и две пузатые хрустальные рюмки. Бутерброды с красной лососевой икрой, не говоря даже уже про черную, осетровую, в виде закуски, видимо, к импровизированному застолью не предполагались. Но и тут Шпак особо не расстроился. И без закуси дело пойдет. Пока майор пытался настроить себя на позитивный лад в свете свершающегося на его изумленных глазах поистине исторического события, полковник после недолгого и, видать, нелегкого раздумья извлек из выдвижного ящика стола раскрытую уже плитку шоколада и посильно разнообразил накрытый им стол.

– Вот и закуска прилетела! – усмехнулся скупо майор.

Ему на мгновение показалось, что все обстоит еще хуже, чем он себе представлял в самых своих смелых фантазиях. Если его скупое руководство пошло на этакие немыслимые жертвы, то…

– Наверху, майор, решили, что на очередном Параде в честь Дня Независимости должны вышагивать и женские коробки!

Поначалу Шпак подумал, что ему просто послышалось и он сам себе мысленно вообразил поистине невообразимое.

– Наше Министерство должно подготовить за полтора года одну парадную коробку… – уточнил полковник.

– И? – подался Макс всем корпусом вперед.

– Ты должен возглавить это самое безнадежное дело!

– Я? – не стал скрывать Шпак своего вящего изумления.

– Да, ты! – сиял полковник медным пятаком.

– Чему или кому я обязан столь высокой чести? – осознал Макс вполне, что он влип по самые помидоры.

– Зам министра лично одобрил твою кандидатуру…

Почесавшись в затылке, майор ладонью согнал со своего удрученного лица донельзя прокисшее выражение. Лишь с трудом он смог выдавить из себя вполне соответствующую данной ситуации довольно банальную фразу:

– И что мне с этим делать?

– Снимать штаны и бегать! – сострило начальство.

– А если серьезно? – сощурил Макс свой левый глаз.

Важно надувшись, полковник протянул ему папочку:

– Для начала ты ознакомься с проектом Приказа. Тебе даются три дня для уяснения общей задачи и подготовки твоих предложений по первоочередным задачам!

– Обалдеть просто и не встать, как они все круто придумали! – потянулась сама по себе к затылку правая рука майора.

Начальство сделало вид, что не заметило его скепсиса:

– Времени в обрез! Завтра в 9.00 ты доложишь нам свои первые соображения. Папку после ознакомления отдашь моему помощнику. Приказ секретный, записан он на меня. Не мне тебе говорить, что пометок нигде не делать. Все храни в голове. И держи до поры и до времени свой язык за зубами!

– Не дурак! – сдавил Шпак пальцами раскалывающиеся от пульсирующей боли виски.

Показывая на выход, полковник расплылся в улыбке:

– Конкретно и по пунктам поговорим завтра. Свободен!

– Почему, черт, именно я? – остановился майор возле самой двери и прищурил глаз. – Что, никого другого крайнего, что крайнее меня, больше не нашлось?

– Ты у нас… что кончал? – сощурилось начальство.

– Военный институт Сухопутных войск, – моргнул Макс.

– И какой факультет? – осведомилось с ехидцей в голосе его непосредственное начальство.

– Десантный… – пожал майор непонимающим плечом.

– Кем ты пахал до нашего Управления?

– Командиром роты курсантов.

– Вот потому-то, Грач, тебе и флаг в твои руки! – забулькало начальство победно торжествующим смешком.

– Ага, большой и толстый! – буркнул майор недовольно, небрежным толчком закрывая за собой дверь.

Хотелось ему сказать что-то про большой и красный флаг, но он вовремя остановил себя, понял, что его в этом кабинете не поймут в свете ярой борьбы со всем коммунистическим.