Запах дождя и живого, не спящего леса, ощущение забытого летнего тепла, осязаемость. Я физически чувствую чёрную горячую землю под моими ногами. Пытаюсь осмотреться, делаю шаг, два. Природа, такая, какой нет в моей реальности вечной мерзлоты грязного города. В городе пахнет льдом, снегом, воздухом, дымящимся в парах механического прогресса. Он заполняет лёгкие, проникает через дыхание, замораживает мозг, мышцы. Движения скованы, связаны. Здесь же я чувствую свободу, воздушное, мягкое исцеление. Такое, какое бывает, когда наконец покинул северные края и, оказавшись на южных островах, просто не можешь согреться. Магическое тепло заполняет организм, миллиметр за миллиметром. Я знаю, что это сон, но не могу удержаться от удовольствия его продлить.

Не знаю, сколько я еду. Час, два, может минут двадцать. Не ощущая реальности, я позволяю этой иллюзии управлять событиями. Я чувствую запахи лета, ощущаю траву лугов, её прикосновение. Я вижу свет, просачивающийся сквозь листья деревьев.

Это не мои воспоминания, я никогда здесь не был. Воображение не могло нарисовать столь яркую картину того, что мне никогда не принадлежало. Этот мир не мой. В моём проклятом мире не может быть так хорошо. Отголоски воспоминаний предков? Не думаю.

Мои мысли прерываются сменой пейзажа. Вдали дом. Никогда не видел ничего подобного. Красная черепичная крыша, светлые деревянные ставни, немного выцветшие от времени и солнечного света. Заросший дикий сад, отдающий запахом цветущих яблонь. Вокруг белых цветов будущего плода кружатся пчёлы, другие безобидные насекомые и сам сад говорит голосом птиц. Как давно я не слышал птиц. Заброшенные качели с витиеватыми рисунками, плетущимися вдоль и поперёк. Кажется, это чей-то потерянный рай. Совершенно очевидно, дом пустует уже годы. Времени осталось немного, я должен войти, узнать зачем магия отправила меня в этот сон. Пытаюсь войти, легонько дёргая шероховатую поверхность ручки. Не поддаётся, дверь заперта. И не просто заперта, на неё наложена магия. Кажется, не очень сильная, здесь будет достаточно простейшего заклинания.

Я Габриэль, принц, законнорождённый сын Араама, правителя Тэроса, Земли. В моих венах течёт кровь поколений великих правителей. Всё покоряется моей силе, даже во снах!

Жар медальона на моей шее разгорается, из моих пальцев выходит сила. Иллюзия начинает раскалываться, смазывается картинка и дом сотрясается. Образ течёт, плавно меняя рельефы. Больше не вижу полей, запах полностью изменился. Пепел, кровь, горький запах сожжённых тел, тысячи убитых тел покрывают всю землю. Эти люди мертвы. Вижу лица, глаза, пытающиеся мне что-то сказать: “Габриэль, помоги нам…”

Болезненное пробуждение, три часа ночи. Не могу сдержать стон, ноют раны. И никак не унять сбившееся дыхание, трогаю горячий лоб. Всё же встаю с постели, противно в мокрой футболке, весь дрожу. На кухне, в свете последней мерцающей лампы, залпом выпиваю обезболивающее. Надо купить новые лампы, старые давно сгорели. Обшарпанные стены, старые стулья и стол. Минимализм во всей красе.

Воды, много воды, в горле пересохло до боли. Меня изрядно трясёт. Хорошо, Майкл здесь. Бесполезное животное. Как я завидую его беспечному сну, никакой ответственности, никаких обязательств. Глупый пёс, глухой к тому же. Кажется, почувствовал меня, лениво открывает зелёный глаз и виляя хвостом, топает мне навстречу. Глажу, куда деваться. Любит меня, только потому что я кормлю его.

– Ну что? Предатель. Будь то чужая рука, ты бы всё равно ел.

Плевать, всё лучше чем в доме отца. Пусть здесь нет прислуги, начищенных до блеска зеркал, но всё лучше этого рабства. Здесь только пыль, разъеденный плесенью потолок и никакой роскоши. Она мне не нужна. Я бежал, как только смог. Как только сила проявилась по-настоящему. Говорят, рабство создаёт монстров. Я стал им. Я стал жесток, опасен, изворотлив. Я готов на всё ради силы и освобождения. Тяжело это признавать, но я оказался его точной копией, абсолютно во всём. Я жажду силы, власти, хочу править, но я не родился с желанием убивать, в отличии от него. Эту необходимость привил мне он. И как бы я этого не желал, я всё же боюсь забрать чужую жизнь. Я трепещу перед древним законом о мести, и не хочу превратиться в такое же чудовище, как он.